Франклин Рузвельт. Уинстон Черчилль - [50]

Как раз то, что Маколей называет «политическим прогрессом», т. е. постоянно развивавшаяся система парламентаризма, в последнюю треть столетия не была такой уж успешной, доказательством чего было предпринятое дважды — в 1867 и 1884 годах — расширение избирательного права. Образовавшийся к этому времени довольно однородный правящий слой общества, состоявший из богатых аристократов, разбогатевших торговцев и преуспевающих промышленников, попеременно приводил к власти семейные кланы, представлявшие партии вигов[9] или тори[10]. Не в меньшей степени формированию «викторианского века» способствовало сближение аристократического образа жизни с мироощущением крупных буржуа; полученный в результате этого стиль, названный викторианским, широко распространился и вышел за рамки своего времени и своей страны, хотя характерные для него черты (такие, как вера в прогресс, оптимизм, спортивный дух, чопорность и ощущение своей элитарности) частично или полностью утратили свое положительное значение. «Демократизация» общества грозила разрушить правовую систему этой олигархической структуры и взорвать сложившуюся партийную структуру. Проявляя обоюдное стремление привлечь на свою сторону новые неопытные в политическом плане массы избирателей и тем самым расширить свою парламентскую платформу, виги и тори в течение следующих десятилетий приобрели черты современных массовых партий, стали называться «либералы» и «консерваторы», продолжая борьбу за право представлять «интересы страны». Сначала вышли вперед городские буржуа и относительно независимые церковные либералы, представленные небогатыми слоями населения, получившими теперь право голоса, и зарождающимся рабочим классом; они видели в этой партии и ее премьере-реформаторе Гладстоне опытных специалистов в области экономики. Пока длилось относительное процветание, избиратели были спокойны, так как их интересы соблюдались. Но начиная с 1874 года наступил острый конъюнктурный кризис, прервавший развитие британской экономики и в первый раз поставивший под сомнение их уверенность в правильности принципа «Laissez fair» (экономического невмешательства). Этот кризис британской экономики отражался в большей степени на зарплате рабочих и ценах на продукты, а не на самом производстве и продолжался с небольшими перерывами до конца столетия. Одновременно в обществе стало отмечаться социальное напряжение, росли беспорядки, получили распространение «популистские» настроения. Причина кризиса заключалась в том, что ситуация в мировом масштабе, начиная с 60-х годов, стала существенно изменяться, Англия постепенно теряла свое привилегированное положение. На передний план выступала Германия, объединившаяся политически в 1871 году, угрожая стать серьезным конкурентом Англии на мировом рынке. США, не испытавшие трудностей гражданской войны, также проявляли свою экономическую мощь; Франция, потерпевшая поражение в войне 1870–1871 года, стремилась взять реванш, закрепившись на заокеанских, главным образом африканских, рынках. Последняя треть XIX столетия характеризовалась борьбой империалистических держав за господство над еще не поделенными территориями. Именно здесь, ставя знак равенства между лозунгами «национального интереса» и «активной внешней политики», нашли поддержку простого народа консерваторы во главе с Бенджамином Дизраэли. Либералы также подключались к империалистической политике, хотя не так единодушно и решительно. Один из них, сэр Чарльз Дилк, выдвинул лозунг «Великой Британии», заявив, что «в скором времени весь мир будет английским». Следствием откровенно империалистической политики было не только ухудшение отношений между самими европейскими державами, но это отрицательно сказалось и на британской внутренней политике. В обществе стали распространяться «народные» воззвания, обращенные к публике, легко поддававшейся эмоциям, публике, научившейся недавно читать и писать благодаря введенному в 1870 году всеобщему школьному образованию.

Следующим моментом, способствовавшим беспорядкам, отсутствию уверенности в будущем и нестабильности, был ирландский кризис. С тех пор как ирландские депутаты под руководством Парнелла выступили в парламенте единым фронтом со своими требованиями независимости (1875 год), в нем больше не было покоя. Поскольку в одиночку ирландские депутаты не могли решить этот вопрос, они прибегли к поддержке либералов, которым их последующий альянс с ирландским движением за гомруль[11] стоил первого из целого ряда расколов в их партии. Консерваторы, используя «ирландский вопрос», усилили свои позиции за счет либералов-унионистов и временно увеличили свой капитал, в чем им помогли войны Британской империи в Индии и Африке. Такое положение сохранялось до тех пор, пока не назрела острая необходимость проведения социально-политических реформ и усиления рабочего крыла партии либералов, что предоставило им в XX веке (1906 год) в последний раз большой политический шанс. С самого начала эти активные силы английской политики — империализм, национализм, социализм — шли обратно к уровню 1870 года и еще долгое время тормозили именно социализм, используя различные социал-реформистские средства.