Франклин - [93]

Вступление в войну Франции вызвало цепную реакцию в Европе. В 1779 году войну Англии объявила Испания, почти одновременно с ней выступила Голландия. Обе эти страны спешили свести свои счеты с Англией и опасались, что они могут опоздать к столу мирных переговоров, в ходе которых открывалась перспектива основательно урезать колониальные аппетиты Великобритания и укрепить колониальные позиции стран-победительниц. В 1780 году инициатива России завершилась созданием Лиги вооруженного нейтралитета, что нанесло тяжелый удар по морским позициям Англии.

Таким образом, против Англии сложился мощный блок европейских держав, который делал совершенно бесперспективной надежду на восстановление английских колониальных позиций в Америке.

Возникновение этой антианглийской коалиции явилось блестящим примером успешного использования противоречий между державами для создания средствами дипломатии благоприятных условий для военной победы.

Высоко оценивал этот успех молодой американской дипломатии В. И. Ленин. В 1918 году в «Письме к американским рабочим» он писал: «В своей трудной войне за освобождение американский народ заключал также „соглашения“ с одними угнетателями против других, в интересах ослабления угнетателей и усиления тех, кто революционно борется против угнетения, в интересах массы угнетенных».

Последняя услуга родине

Создание антианглийской коалиции европейских держав явилось важным фактором, способствовавшим коренному повороту в ходе военных действий в Америке. Революционная армия, поддержанная силами союзных держав, одерживала победу за победой, и вскоре стало очевидно, что поражение Англии – это только вопрос времени, и не столь отдаленного.

В 1781 году Франклину исполнилось семьдесят пять лет. Он был искренен, когда говорил, что никогда в жизни не добивался никаких должностей, но и не отказывался ни от каких поручений, возлагавшихся на него. Но годы брали свое, все чаще повторялись тяжелые приступы подагры, нередко приковывавшие его к постели. Двадцать лет, значительную часть своей сознательной жизни, Франклин провел за границей. Его окружали многочисленные друзья, интересные и содержательные люди, но все чаще Франклина охватывала тоска по родине. Жизнь была прожита, и хотелось вернуться в родные края, чтобы провести последние дни с родными и близкими. Франклин был слишком деятельной натурой, чтобы решать вопрос о возвращении на родину, руководствуясь только соображениями личного порядка.

Его тянуло на родину и потому, что в Америке, охваченной бурными революционными событиями, решались важнейшие вопросы становления нового молодого государства. Хотелось быть в гуще событий, самому ощутить напряженный ритм жизни страны, сбросившей оковы колониализма и делавшей первые шаги по пути независимого развития.

Франклин принял решение возвратиться в Америку. 13 марта 1781 года он писал, обращаясь к конгрессу, что его здоровье серьезно пошатнулось и это заставляет его поставить вопрос о возвращении на родину. Даже в этом, по существу официальном служебном обращении, ему не изменило чувство юмора: «Мои умственные способности, кажется, не ослабели – очевидно, я узнаю об этом последний, – но я чувствую, что слабею физически, мне не хватает энергии, столь необходимой для выполнения обязанностей посла при французском дворе. Я опасаюсь, что наши интересы могут пострадать из-за этого».

Франклин всегда был большим реалистом, и, реально оценивая свои силы и возможности, он понимал, что настало время отказаться от занимаемого поста.

Обратившись к конгрессу с просьбой об отставке, Франклин под конец жизни еще раз на собственном примере показал, как следует относиться к тем поручениям, которые возлагаются на государственных деятелей правительственными инстанциями. Франклин отмечал в конце письма, что состояние здоровья не позволяет ему совершить путешествие через океан, что, помимо этого, продолжающиеся военные действия делают такое путешествие очень рискованным, и поэтому он просит разрешения отложить свое возвращение в Америку до подписания мирного договора. «Если мои знания и опыт понадобятся тому, кто заменит меня, я с большим удовольствием окажу ему помощь советом и используя влияние, которым я в определенной мере обладаю».

Подобная помощь была исключительно ценна для любого его преемника, так как авторитет Франклина во Франции действительно был огромен. Французский консул в Нью-Йорке Люис Отто писал 12 декабря 1790 года, что «память о докторе Франклине более свято чтут во Франции, чем в Америке. Люди в Америке не очень расположены к энтузиазму – они сдержанно и восхваляют и порицают. Генерал Вашингтон единственный, кто обладает талантом трогать сердца своих соотечественников». Приведя это высказывание, Альфред Олдридж, автор капитальной работы о французском периоде жизни Франклина, делал даже вывод: «На основании событий конца XVIII века очевидно, что Франция, а не Соединенные Штаты была, страной Франклина».

Очевидно, эта оценка страдает преувеличением. Франклина не забыли в Америке. Его свято чтили самые широкие слои американской общественности, а лидеры страны и конгресса видели в нем единственного человека, способного успешно выполнить такую важную задачу, как заключение мирного договора с Англией.