Франкенштейн. Книга 1. Мёртвая армия - [7]

Впрочем, в тот момент Виктора это не слишком волновало. Он брел по Клайпеде, обмотавшись длинным белым шарфом и надвинув на уши вязаную шапку. Он прощался с городом, родившим и вырастившим его. Кто-то из друзей узрел в ночном тумане его долговязую призрачную фигуру, окликнул, но Ларсенис не обратил на это внимания. Он полностью погрузился в себя. Он ощущал каждый камень под ногами, на древней мостовой, по которой прошел в детстве и отрочестве тысячи раз. Ветер с реки Дане… Древние здания из красного кирпича…

Он вышел к парку скульптур «Мажвидо», в котором гулял с первой своей девушкой, Сауле Жемайте. Шестнадцатилетний Вик был без ума влюблен в Сауле, и они целовались как сумасшедшие, спрятавшись в тени статуи «Маски». Это было так давно… всего лишь восемь лет назад. Они встречались три недели, а потом Сауле пропала, исчезла из города, и Вик не смог найти ее. Это была очень странная история. Виктор никогда не был у Сауле дома, но отлично знал ее адрес, провожал ее вечерами десятки раз и видел, как она заходила в подъезд, а потом загоралось окно на втором этаже. Когда она перестала появляться, Виктор переборол робость и пришел к ней домой. Дверь открыл аристократичный сухопарый старичок в длинном плюшевом халате. Он выслушал задыхающегося от волнения Вика и надменно объяснил, что никаких Сауле Жемайте в его квартире никогда не проживало и проживать не будет. Что молодого человека, вероятно, обманули. Виктор переживал почти месяц, а потом забыл. А дальше в его жизни было еще много девушек, много поцелуев и всего прочего. Виктор никогда не страдал от недостатка женского внимания.

…Виктору вдруг показалось, что к нему идет Сауле. Он протер глаза, но видение не исчезло. По тропинке, уверенно шагая по заледеневшему асфальту, к нему шагала тонкая девичья фигурка в зеленом комбинезоне — таком же, что всегда был на Сауле. Ультрамодный для конца семидесятых годов комбез, высокие шнурованные ботинки на толстой ребристой платформе… На Сауле в те времена оглядывались все на улице, и Вик до сих пор не мог понять, почему такая потрясная девчонка выбрала именно его, долговязого нескладного охламона. Девушка приближалась, и шаг за шагом Вик убеждался, что это именно она, Сауле, изменившаяся за восемь лет — и все же выглядящая не на двадцать четыре года, сколько ей сейчас было, а лет на девятнадцать. Тонкая талия, короткая стрижка, открывающая слегка оттопыренные уши, красные от холода, рыжеватая челка, косо падающая на лоб, короткий нос и огромные голубые глаза. Глаза цвета летнего неба.

— Привет, Вигго, — сказала она. — Как дела?

Никто, кроме нее, не называл его этим скандинавским именем. Она сама стала называть его так, хотя он не говорил ей, что его отец родом из Норвегии.

— Сауле… — потрясенно пробормотал Вик. — Солнышко[7], что ты здесь делаешь?

— Пришла повидать тебя, — заявила она. — Соскучилась.

— Откуда ты знаешь, что я приехал домой?

— Глупый вопрос. — Сауле усмехнулась. — Я всегда знаю то, что мне должно знать. Я думала, ты спросишь, куда я пропала.

— Да, кстати, куда ты пропала? — эхом отозвался Виктор. — Я чуть с ума тогда не сошел…

— Уехала в далекую страну, — сказала она. — Извини, что не попрощалась.

— Куда ты уехала?

— Предположим, в Аргентину. Или в Монголию. Или в Австралию… В общем, не важно.

— Не важно… — Виктор покачал головой. — Конечно, это не важно! Что вообще для тебя важно, Сауле? Ты всегда была не от мира сего. Ты инопланетянка?

— Нет, я человек. — Сауле улыбнулась, блеснув идеально ровными зубами. — Такой же, как ты. Правда, с несколько иным жизненным опытом. Я много путешествую. Ты мне веришь?

— Верю. Почему бы нет? — Виктор пожал плечами. — Стало быть, теперь ты иностранка?

— Не иностранка. Лучше зови меня космополиткой.

— И что, тебе так легко дают право на выезд? Австралия… это ж надо, чего придумала!

— Какой ты дремучий… — Девушка вздохнула.

— И тупой.

— Извини, — пробормотала Сауле, — Ты не тупой. Ты умничка, Вигго. Именно поэтому мы подружились с тобой тогда, много лет назад. И поэтому я появилась снова. Я хочу сказать тебе кое-что.

— Я весь внимание.

— Не сейчас, подожди немного. — Сауле взяла его за руку и потащила в глубь парка. — Помнишь, как мы целовались там? — Она показала на скульптуру — высокий черный четырехгранник с бледными масками на вершине.

Конечно, Виктор помнил.

Помнил до мелочей. Как с трудом отрывался от губ, чтобы быстрыми, нежными поцелуями дотронуться до ее закрытых глаз, до бровей и лба. Помнил аромат ее волос и кожи. Солнечный лучик, танцующий в ее рыжих волосах…

— Подожди… Дай сначала мне сказать.

Сауле лукаво улыбнулась.

— По твоему виду могу предположить — что-нибудь весьма романтическое, да?

Виктор покачал головой:

— Скорее наоборот.

— Не томи и не пугай меня. Говори!

Голос Сауле прозвучал чуть жестче, чем ожидал Виктор. «Действительно, иной жизненный опыт», — подумал он, вспомнив ее слова о путешествиях.

— В общем, — сказал он с напускной безразличностью, — я тоже решил путешествовать.

— Вот как? — Несмотря на вопрос, тон Сауле не был удивленным. — И куда?

— В Афганистан. Военным врачом.

Сауле выпустила из своей руки руку Виктора и странно взглянула на него.