Французский роман - [5]
— Как-нибудь соберемся, сходим в лес Вогубер, за белыми. Их надо искать под опавшими листьями.
Так и не сходили.
Небо сияло необычайной голубизной. В кои-то веки в Гетари стояла хорошая погода, дома светлели прямо на глазах, как от белого вихря в рекламе чистящего средства «Аякс с нашатырным спиртом». Впрочем, не исключено, что небо было затянуто тучами, а я просто пытаюсь приукрасить действительность, потому что мне хочется, чтобы мое единственное детское воспоминание озарялось солнцем.
Глава 7
Натуральный ад
Полиция набросилась на нас на авеню Марсо, когда мы, компашка примерно из десятка гуляк, затянулись сигаретами, сгрудившись вокруг черного лакированного капота, расчерченного параллельными белыми полосками. Мы больше походили на «Обманщиков» Марселя Карне, чем на «Деток»-янки Ларри Кларка. Услышав вой сирены, мы прыснули в разные стороны. Стражи порядка выловили всего двух преступников — точь-в-точь как мой дед, который вытаскивал креветок из расщелин, — вот только роль ловушки сыграл вход на станцию метро «Альма-Марсо», в этот поздний час забранный решеткой. Когда они заламывали руки моему другу — назовем его Поэтом, — до меня донесся его протестующий крик: «Жизнь — кошмар!» Умирать буду — не забуду, с каким обалделым видом таращился на Поэта Полицейский. Двое патрульных приподняли нас над землей и подтащили к злополучному капоту. Хорошо помню этот сеанс левитации в полночный час — он произвел на меня впечатление. Диалог между Поэзией и Общественным порядком показался мне довольно-таки напряженным.
Полицейский. Вы что, спятили? Это что за безобразие на машине?
Поэт. Жизнь — КОШМАР!
Я. Мой предок был распят на колючей проволоке в Шампани!
Полицейский. Ладно, волоките их в восьмой ОППУР.
Я. Что это еще за ОППУР?
Второй полицейский. Отдел приема, поиска и уголовных расследований Восьмого округа.
Поэт. «По мере того как человеческое с-с-существо продвигается по дороге жизни, роман, потряс-с-савший его в юности, и волшебная сказка, вос-с-схищавшая его в детстве, с-с-сами с-с-собой увядают и меркнут…»[5]
Я(фанфаронски и одновременно услужливо). Это не его. Вы читали «Искусственный рай», капитан? Вы знаете, что искусственный рай помогает нам убежать из натурального ада?
Полицейский (в рацию). Шеф, мы их взяли с поличным!
Второй полицейский. А не фига было на улицу переться! Шли бы в сортир, как все люди. Нарвались, так не скулите.
Я(стирая порошок с капота своим шарфом). Мы — не как все люди, майор. Мы ПИС-С-САТЕЛИ, ясно?
Полицейский(хватая меня за рукав). Шеф, подозреваемый пытался уничтожить вещественное доказательство!
Я. Э-э, дорогой, зачем же так грубо? А если у меня теперь перелом? Мне больше нравилось, когда вы носили меня на руках!
Поэт(энергично мотая головой, что, по его мнению, было наилучшим выражением оскорбленного достоинства и гордости непонятого художника). Свобода недостиж-ж-жима!..
Полицейский. Заткнется он когда-нибудь?
Поэт(с убеждением в необходимости убеждать, выговаривая каждое слово старательно, по слогам, воздев кверху палец, словно бомж, беседующий сам с собой в метро). Власти нужны ар-р-ртисты, чтобы было кому говор-р-рить ей пр-р-равду!
Полицейский. Да что я тут с вами, в игрушки играю?
Поэт. Нет! С вами играть нельзя — вы всегда выигрываете!
Шеф (по рации). Ну все, хватит! Доболтались до капэзэ. Забирайте их!
Я. Да как же это? Слушайте, у меня брат — кавалер ордена Почетного легиона!
Еще один сеанс левитации, и мы очутились в завывающей двухцветной машине.
Не знаю почему, но мне сразу вспомнился фильм «Жандарм из Сен-Тропе» (1964), в котором Луи де Фюнес и Мишель Галабрю гоняются по пляжу за стайкой нудистов, чтобы выкрасить их синей краской. Мы каждое лето смотрели его всей семьей в Гетари, в гостиной, где пахло дымком из камина, мастикой для паркета и «Джонни Уокером» со льдом. Еще одну параллель можно было бы провести с «Никелированными пятками на шухере» Пелло[6], но я так и не мог решить, кто будет Гулякой, а кто Ищейкой.
Мне уже приходилось сидеть в «обезьяннике» — в марте 2004-го, во время Парижского книжного салона. Я попытался пробиться к президенту Шираку и преподнести ему майку с изображением Гао Синцзяня. Почетным гостем Салона был Китай, но власти странным образом «забыли» пригласить на него китайского диссидента, бежавшего во Францию и принявшего французское гражданство, лауреата Нобелевской премии по литературе 2000 года. Тогда меня тоже подняли над землей чьи-то мощные руки; как и в этот раз, ощущение меня приятно поразило. Должен уточнить, что мне повезло: одному из моих носильщиков передали по рации приказ:
— Не бить. Его знают.
В тот день я благословил свою популярность. Меня выпустили через час, а на завтра история о моем задержании появилась на первой странице «Монда». Час заключения в зарешеченном грузовике за репутацию бесстрашного защитника прав человека — классное соотношение: «физическое неудобство — информационная поддержка». На сей раз мне предстояло просидеть взаперти подольше, и пострадал я за акцию далеко не столь гуманистическую.
Глава 8
Первые грабли
Почему Гетари? Почему мое единственное детское воспоминание постоянно уводит меня в этот красно-белый мираж Страны Басков, где ветер надувает развешанные на веревках простыни, словно паруса неподвижно застывшего корабля? Я часто говорю себе: надо было мне жить там. Я был бы другим; вырасти я там, все сложилось бы иначе. Стоит мне закрыть глаза, как под моими веками играет волнами море в Гетари, я как будто вдруг распахиваю голубые ставни старого дома. Смотрю в окно и окунаюсь в прошлое. Сработало. Я все вижу.
Любовь живет три года – это закон природы. Так считает Марк Марронье, знакомый читателям по романам «99 франков» и «Каникулы в коме». Но причина его развода с женой никак не связана с законами природы, просто новая любовь захватывает его целиком, не оставляя места ничему другому. Однако Марк верит в свою теорию и поэтому с затаенным страхом ждет приближения роковой даты.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
«Романтический эгоист» Бегбедера – это, по его собственным словам, «Лего из Эго»: под маской героя то исповедуется сам автор, то наговаривает на себя выдуманный писатель, пресыщенный славой. Клубы, где флиртует парижская литературная богема, пляжи и дискотеки модных курортов, «горячие кварталы» и престижные отели, светская и художественная жизнь крупнейших мегаполисов, включая Москву, – детали головоломки мелькают вперемешку с остроумными оценками нашей эпохи и ее героев на фоне смутного осознания надвигающегося краха.(Журнальный вариант – печатается в сокращении.
Фредерик Бегбедер, всеевропейская литературная звезда, актор мировых бестселлеров «99 франков», «Любовь живет три года», «Windows on the World», «Романтический эгоист», прославился за эти годы своими скандальными визитами в Россию — с бурными похождениями по ночным клубам и модным барам обеих столиц. Именно о России он и написал свой новый роман. Выход его во Франции обернулся колоссальным скандалом.Бегбедер возвращает на сцену своего собственного двойника — героя романа «99 франков» по имени Октав Паранго.
''Деньги, всякие интриги, семейные неурядицы, невозможность любви, неизбежность смерти". Если у человека нет особых проблем, он должен себе их создать. Так мог бы звучать лозунг Фредерика Бегбедера денди и сноба, профессионального рекламщика, горячего сторонника коммунистов, писателя. Кроме того, он – один из тех пятисот избранных, без которых немыслима ночная жизнь Парижа.«Рассказики под экстази» рисуют картину общества, обреченного (по мнению автора) на гибель, что не помешает этому обществу существовать (как считает все тот же автор) долго и счастливо.
Вторая половина ХХ века. Главный герой – один… в трёх лицах, и каждую свою жизнь он безуспешно пытается прожить заново. Текст писан мазками, местами веет от импрессионизма живописным духом. Язык не прост, но лёгок, эстетичен, местами поэтичен. Недетская книга. Редкие пикантные сцены далеки от пошлости, вытекают из сюжета. В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Далёкое от избитых литературных маршрутов путешествие по страницам этой нетривиальной книги увлекает разнообразием сюжетных линий, озадачивает неожиданными поворотами событий, не оставляет равнодушным к судьбам героев и заставляет задуматься о жизни.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Астрахань. На улицах этого невзрачного города ютятся фантомы: воспоминания, мертвецы, порождения воспалённого разума. Это не просто история, посвящённая маленькому городку. Это история, посвящённая каждому из нас. Автор приглашает вас сойти с ним в ад человеческой души. И возможно, что этот спуск позволит увидеть то, что до этого скрывалось во тьме. Посвящается Дарье М., с любовью.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Церемония объявления победителей премии «Лицей», традиционно случившаяся 6 июня, в день рождения Александра Пушкина, дала старт фестивалю «Красная площадь» — первому культурному событию после пандемии весны-2020. В книгу включены тексты победителей — прозаиков Рината Газизова, Сергея Кубрина, Екатерины Какуриной и поэтов Александры Шалашовой, Евгении Ульянкиной, Бориса Пейгина. Внимание! Содержит ненормативную лексику! В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Никколо Амманити (р. 1966) — один из самых ярких писателей современной Италии, лауреат нескольких престижных наград. Вот и за последний роман "Как велит Бог" (2006) он получил знаменитую премию Стрега (аналог французского Гонкура), а теперь эта книга легла в основу фильма, который снимает культовый режиссер Габриеле Сальваторес. Герои романа — обитатели провинциального итальянского городка, одиннадцатилетний Кристиано Дзена и его безработный отец Рино, жестокий, озлобленный и сильно пьющий человек. Рино, как умеет, любит сына и воспитывает в соответствии со своим пониманием того, каким должен быть настоящий мужчина.
Знаменитый писатель, давно ставший светским львом и переставший писать, сатанист-подкаблучник, работающий на мебельной фабрике, напористый нувориш, скакнувший от темных делишек к высшей власти, поп-певица – ревностная католичка, болгарский шеф-повар – гипнотизер и даже советские спортсмены, в прямом смысле слова ушедшие в подполье. Что может объединить этих разнородных персонажей? Только неуемная и язвительная фантазия Амманити – одного из лучших современных писателей Европы. И, конечно, Италия эпохи Берлускони, в которой действительность порой обгоняет самую злую сатиру.
Маленький университетский городок в Альпах охвачен ужасом: чудовищные преступления следуют одно за одним. Полиция находит изуродованные трупы то в расселине скалы, то в толще ледника, то под крышей дома. Сыщик Ньеман решает во что бы то ни стало прекратить это изуверство, но, преследуя преступника, он обнаруживает все новые жертвы…
«Мир глазами Гарпа» — лучший роман Джона Ирвинга, удостоенный национальной премии. Главный его герой — талантливый писатель, произведения которого, реалистичные и абсурдные, вплетены в ткань романа, что делает повествование ярким и увлекательным. Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: «Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец».