Французский авантюрист при дворе Петра I. Письма и бумаги барона де Сент-Илера - [17]

.

Мог ли этот Сент-Илер и наш авантюрист быть одним и тем же лицом? И место действия, и ссылка на дуэль как причину, по которой заговорщик из Монса вынужден был покинуть Францию (наш авантюрист позднее будет рассказывать российским сановникам о «деле чести» как причине своей эмиграции с родины), и упоминание принца Евгения как будто наводят на мысль, что речь может идти о том же самом человеке. Как уже отмечалось, авантюрист редко придумывал эпизоды своей биографии «с нуля»: чаще он брал за основу какие-то действительно имевшие место факты и творчески их препарировал. С другой стороны, если Сент-Илер в ноябре 1712 г. действительно пытался похитить ведущего полководца империи и был за это осужден, непонятно, как после этого он еще пару лет оставался на службе у Габсбургов. Быть может, это была провокация, затеянная самими имперцами с целью помешать мирным переговорам с Францией? Во всяком случае, для нас важна уже сама эта неопределенность: вероятно, читая газету, современники авантюриста, подобно нам, были вынуждены гадать, тот ли это самый Сен-Илер или нет, — что было ему, конечно, только на руку.

Так или иначе, полученный Сент-Илером патент предписывал ему «сесть на первый корабль, отправляющийся в порт и город Неаполь». В своей объяснительной Петру I следующий этап своих приключений барон не описывает. Французские морские чиновники, однако, раскрывают их достаточно подробно. В частности, в подготовленной ими справке упоминается составление им меморандума об обустройстве флота в Неаполе, что согласуется с донесением английского поверенного в делах Клемента из Вены. Далее следует известие о некоем заговоре с целью сжечь французский флот и арсенал в Тулоне, причем Сент-Илер сам сообщил о нем французскому консулу в Генуе: «приняв весьма таинственный вид, он заверил его, что задумано сжечь королевские склады в Тулоне и корабли в порту, что поручено исполнить это предприятие некоему немцу, который был в то время в Тулоне, что он, Сент-Илер, возвращается в Неаполь, чтобы снарядить там 6о-пушечный корабль и командовать им, но предпримет верные меры, дабы привести и передать корабль в один из портов королевства». Хотя французские власти «эти предупреждения сочли ненадежными, однако не оставили их без внимания»: расследование якобы показало, что заговор был вымышленным. Сент-Илера велено было арестовать и отправить во Францию, «когда он проследует из Генуи в Ливорно на нанятой им фелуке{78}. Но он изменил свои намерения и отправился в Милан посуху, где был посажен в тюрьму за похищение жены некоего генуэзца». Выпущенный на свободу по приказанию фельдмаршала герцога де Уседа, он «отметился дурным поведением и навлек на себя подозрения» в Неаполе, после чего императорский наместник фон Даун приказал арестовать его и заключить в Кастель-Нуово. Сент-Илер, однако, подкупил часового и бежал. Последним пунктом его похождений на Апеннинах стала Мессина: он попытался представить неких «добрых друзей» Виктору Амадею Савойскому, королю Сицилии, но тот лишь выдал ему 200 пистолей и затем выслал из своих владений.

Переписка морского министра Поншартрена позволяет нам увидеть, как собиралась эта информация и как вообще работала французская разведывательно-дипломатическая сеть в Европе. Надо сказать, что консулы в это время поставляют в Париж подробные отчеты вообще обо всех заметных французах, которые приезжают в города их пребывания и могут заинтересовать правительство: в их донесениях мелькают купцы и капитаны, заезжие аристократы и учителя фехтования; консулы описывают причины их приезда и дальнейшие планы, дают им краткую характеристику. При этом они переписываются и делятся информацией также и друг с другом, а не только с центром. Для целей сбора информации особенно удобно, что консулы должны общаться с путешествующими французами по долгу службы: приезжающих не удивляет поэтому, что эти представители правительства сами стремятся вступить с ними в контакт, расспрашивают путешественников об их делах. В некоторых сообщениях о Сент-Илере консулы передают сведения, полученные в разговоре с самим авантюристом. Более того, он (как и другие путешественники), кажется, исходит из того, что его беседы с консулами будут переданы французскому правительству, и сознательно использует такое общение как канал коммуникации с министрами. Из сообщений консулов видно также, что Сент-Илеру придается особое значение: относящиеся к нему пассажи часто отчеркнуты читателем (т.е. Поншартреном или его чиновниками), некоторые из них написаны шифром.

Слежка за Сент-Илером в Италии начинается уже в феврале 1713 г. «Мне стало известно, что в Геную прибывает из Неаполя француз, который называет себя бароном де Сент-Илером, — пишет Поншартрен французскому консулу в этом городе Оберу 28 февраля. — Очень важно, чтобы вы внимательно следили за его поведением, его шагами и его связями, чтобы вы точно разузнали о причинах, побудивших его к этой поездке; дело надо вести проворно и рассудительно, заручиться его симпатией, чтобы он сам рассказал вам, чем занимается сейчас и чем занимался раньше, какие у него проекты и идеи; выясните, не было бы возможно его захватить и вывезти во Францию, не компрометируя себя. Пожалуйста, не доверяйтесь никому по этому вопросу и дайте мне полный отчет»