Французские гастроли - [53]

Инфляция инфляцией, но кушать-то хочется всем, вот и торопятся обыватели у кого есть франки побыстрее обменять их на что-нибудь более съедобное. На улицах стоит умопомрачительный и невообразимый запах из смеси копчёного мяса, колбас, жареной рыбы, свежевыпеченного хлеба и булочек. К толпам покупателей вскоре примешиваются и спешащие на работу горожане. Не все из них сегодня могли позволить себе полноценный завтрак, но кого это волнует?

Не выдерживаю искушения и пройдя чуть больше половины пути заворачиваю в только что открытое кафе на пересечении улицы Rue du Bac и Rue de Lille. Если по-русски, то перекрёсток улицы Лилий с улицей Паромной, такое вот «несочетаемое» сочетание. Подкупило название кафешки «COCORICO!» с нарисованным петухом на вывеске. Отчего-то решил, что это аналог KFC, но ошибся. Петух символ Франции и к жареному цыплёнку из Кентукки никакого отношения не имеет, да и в меню не только жареные куриные окорочка и крылышки. Хочу присесть за столиком под шезлонгом прямо на тротуаре, но официант отчего-то настойчиво приглашает внутрь заведения.

И только когда вхожу, он объясняет: — Под шезлонгом лучше пить кофе, иначе эти попрошайки не дадут Мсье насладиться завтраком. — он кивает на окно, к которому снаружи прилипло несколько любопытных детских рожиц. Мне даже как-то не по себе становится от того голодного взгляда с каким они смотрят внутрь на столики ранних посетителей. Но вскоре они пропадают, официант выходит на улицу и разгоняет их чтоб они не смущали посетителей кафе и не портили тем аппетита.

Плотно завтракаю имея в виду, что день сегодня мне предстоит суматошный и нелёгкий, а когда и где доведётся пообедать вообще не имею представления. Глядя на голодные детские мордашки, вновь прилипшие к окну, прошу официанта собрать мне большой бумажный пакет с обжаренными куриными крылышками и положить туда побольше хлеба. Официант неодобрительно качает головой, но моё распоряжение выполняет.

— Мсье, Вы всё равно не сможете накормить всех голодных парижан, у Вас на это просто не хватит средств. На это нет средств даже у моего правительства! — в голосе официанта слышна горечь.

— Но накормить несколько голодных детских ртов у меня сегодня получится. — беру пакет и выхожу с ним на улицу. Этим «Гаврошам» навскидку не больше шести-семи лет. Стайка оборванцев в восемь-десять человек зачаровано смотрит на большой бумажный пакет, на котором проступили жирные пятна, и они даже не сразу понимают зачем я их подзываю. Наконец один из мальчишек осторожно приближается, в любую секунду готовясь броситься наутёк.

— Держи! Только поделись с товарищами по-честному. — протягиваю ему пакет и вижу в глазах ребёнка недоверие, смешанное со страхом и надеждой на чудо. — Бери-бери, это вам. Считайте, что Санта-Клаус свой подарок подарил на полгода раньше! — наконец мальчишка решается, осторожно берёт у меня из рук пакет и прижимая неожиданное и тяжёлое сокровище к животу начинает неуклюже пятиться.

А затем разворачивается и вовсе срывается на бег, словно боясь, что я передумаю и отберу назад свой подарок. За ним с громким топотом уносится вся компания ребятишек. Рядом раздаётся печальный вздох официанта. — Вот из-за такой доброты некоторых наших посетителей они и околачиваются с утра пораньше возле кафешок. Им нечасто перепадает такой подарок, но малыши всегда на него надеются.

За спиной слышится тихий всхлип, обернувшись мы замечаем совсем мелкую и чумазую девчушку. — Люси! А ты почему не побежала вместе с остальными? Ты что, не хочешь кушать? — в голосе официанта слышится удивление. — Очень хочу! Но я подвернула ножку и мне мальчишек не догнать. Они сейчас побежали под мост, а пока я туда дойду, уже и косточек не останется! — из глаз замолчавшей малютки катятся крупные слёзы оставляя светлые дорожки на припорошённых пылью щеках. У меня сжимается сердце.

— Гарсон, соберите ещё один пакет для девочки! — на этот раз официант не перечит и согласно кивает. Склонившись к уху ребёнка, он что-то шепчет и та, радостно улыбаясь ковыляет к углу здания. — Что Вы ей сказали? — Чтоб шла к чёрному входу, тут ей не следует находиться. — мы опять заходим в кафе, и официант собирает небольшой пакет. Там в основном жареная рыба, курица и немного хлеба. Скромный размер пакета официант объясняет тем, что девчонка всё равно за один присест слопает всё до последней крошки и, если положить слишком много, ей станет плохо. Попутно рассказывает незамысловатую историю девочки.

— Люси дочь местной проститутки Инессы, та родила её совсем юной, самой ещё и четырнадцати лет не было. Она молодая симпатичная и пока пользуется спросом, но недолго уж осталось, век проституток вообще короток, или убьют или сопьётся. Говорят, что и травку уже курить начала и кокаин пробовала, так что недолго дочке осталось на воле гулять. Ещё лет пять-шесть и Люси мамочку заменит, та сама выведет дочь на панель, как это когда-то сделала её мать.

— Да Вы что? Ей же лет пять, не больше! Какой может быть интерес к ребёнку, у которого ещё нет ничего, что может заинтересовать мужчину? Это же просто немыслимо…