Французские добровольцы в армии Муссолини - [31]

Части 10-й флотилии MAS, пройдя парадным маршем, построились в центральном городском парке, где раньше стоял монумент итальянским солдатам, погибшим в Первой Мировой Войне, несколько месяцев назад его взорвали югославские партизаны – но по другим данным это сделали славянские коллаборационисты. На руинах монумента солдаты батальона «Муссолини» установили плакат с надписью: «Вы не сможете уничтожить итальянский характер Гориции, разрушая памятники тем, кто погиб за свободу Италии».

После войны этот парк стал местом проведения памятных мероприятий ветеранов боя у Тарновы. Мы пришли в парк рано утром, там собрались сотни людей. Ветераны 10-й флотилии MAS несут знамена своих частей. Карло гордо держит знамя «добровольцев Франции», Скьявон несет знамя батальона «Барбариго». Девиз «Мы те, кто мы есть» вышит на нем под изображением крылатого льва. Процессия останавливается у развалин монумента, где вице-мэр Гориции с трехцветной лентой поверх костюма выступает с речью о подвиге батальона «Фульмине». Сегодня, спустя столько лет, этот подвиг признан официально.

Мы делаем еще одну остановку у другого монумента - в память о 665 гражданах Гориции, пропавших во время оккупации города армией Тито в мае 1945. После этого процессия идет на кладбище, к памятнику бойцам 10-й флотилии MAS, поставленному на средства ветеранов – в том числе Карло – в 1991. Церемония завершается дружеским обедом в менее официальной обстановке, и ветераны снова предаются своим воспоминаниям. Я помню, как сияли их глаза – свидетельство жизненной силы, укрепленной страданиями войны и послевоенными лишениями. Этот дух едва ли можно найти в нынешнем поколении, выросшем в сытости и благополучии. После завершения тостов и речей Карло готов вернуться в Триесте. Мы садимся в «Мерседес», и он жмет на газ. По пути назад, пока я все еще размышляю об этих двух днях встреч и воспоминаний, Карло продолжает рассказывать свою историю.

Глава 25

«После кровавых боев в районе Гориции мы снова возвращаемся в Конельяно Венето и оказываемся в тех же казармах. Первое впечатление – что казармы словно стали больше. Или это потому, что нас осталось так мало?»

Так мрачно комментирует Зарини возвращение в Конельяно. Бой у Тарновы оставил глубокий след в душах бойцов батальона «Фульмине», и не только потому, что так много их товарищей погибли там. Что-то сломалось внутри – и потому, что пришлось бросить в Тарнове тяжело раненых, что оказалось для них смертным приговором. И потому, что приказ об отступлении был получен не всеми, и некоторые из их товарищей остались там на верную смерть. 5 февраля колонна добровольцев из батальона «Фульмине» снова направилась в Тарнову, чтобы забрать тела погибших. Карло также добровольно вызвался участвовать в этой миссии, испытывая глубокое чувство вины за то, что не был тогда вместе с батальоном и не участвовал в бою. Это чувство вины не дает ему покоя до сих пор, и когда он говорит, мне кажется, что отчасти он хотел бы погибнуть вместе со своими товарищами. Но, к счастью, он остался жив, чтобы сохранить память о павших.

- Некоторые наши убитые товарищи были похоронены под снегом солдатами из батальона «Валанга», насколько это было возможно в перерывах между боями. Мы осторожно откопали их, благодаря снегу они почти не были затронуты разложением. После этого мы стали искать среди руин тела тех, кто не был похоронен. Наконец между траншеями и бункерами и рядом с кладбищем мы нашли еще несколько мертвых тел, некоторые из них были ужасно изуродованы. Они уже раздулись, и опознать их было трудно. Всего мы погрузили на грузовики 36 тел. Остальные 50 найти не удалось. Может быть, их взяли в плен? Мы стали спрашивать у жителей деревни, переживших бой. Они сказали, что просили партизан не убивать нескольких пленных итальянских солдат, но их не слушали. Скорее всего, братской могилой наших товарищей стала ближайшая фойба, - печально рассказывает Карло.

Примечание автора: фойба – карстовый провал, вертикальная пещера, типичная для гор Истрии. В конце Второй Мировой Войны и сразу после нее югославские партизаны, оккупировавшие Истрию и проводившие этническую чистку, бросали в фойбы тысячи итальянцев, как пленных солдат, так и мирных жителей, мертвых и живых.

14 февраля 1945 в Конельяно были проведены торжественные похороны. Снова фотографии Карло запечатлели эти последние почести погибшим в Тарнове. 36 гробов, накрытых итальянскими флагами, были вынесены из казарм. По обочинам дороги стояли морские пехотинцы 10-й флотилии и местные жители. В церкви святой отец Казимиро Канепа провел похоронную службу, вознеся молитвы и за 50 пропавших бойцов, каждого из которых он знал. Павшие были похоронены в уголке кладбища Конельяно. Несколько лет спустя, когда чья-то подлая рука осквернила их могилы, нашелся и добрый человек, который поставил плакат с надписью: «Не спрашивайте кто я – лишь эхо на ветру – я итальянский солдат – и ныне обрел мир».

Тем временем для солдат батальона «Фульмине» настало время отпусков. Кто-то из них мог съездить домой, «добровольцы Франции», у которых не было родственников в Италии, остались в казармах, но некоторые из них поехали в Турин, где завели знакомства с местными девушками.