Французская Советская Социалистическая Республика - [16]

И хотя это был только проект генерала, а не стенограмма тайного совещания в Белом доме и, тем более, не решение американского правительства — все равно, мы рассчитывали, что доклад должен вызвать бурю во французской прессе и соответствующие дипломатические демарши.

Вопрос: кто опубликует этот доклад? Конечно, коммунистическая «Юманите» напечатала бы его без колебаний, но кто поверит «Юманите», которая и так не упускала случая лягнуть американцев в каждом номере газеты? И откуда в «Юманите» могла попасть копия такого сверхсекретного документа?

Эффектнее была бы публикация в «Монд», но редакция этой самой авторитетной французской газеты устроила бы предварительную проверку. Разумеется, непосредственно к начальнику штаба американских вооруженных сил в Европе газета бы не обратилась, но навела бы справки: из какого источника этот документ и насколько достоверен источник?

А что мы могли предложить? Вразумительной легенды у нас не было.

С запечатанным конвертом в кармане я выехал из посольства на своем новом «пежо» последней марки, запарковал машину на бульваре Осман и отправился к «Галери Лафайетт». В том, что советский дипломат намерен посетить большие магазины, ничего подозрительного не было.

Пройдя «Галери Лафайетт» насквозь, я вышел на параллельную улицу и позвонил из ближайшего телефона-автомата в редакцию журнала «Купель». Секретарша любезно ответила, что месье Гийом, главный редактор, будет через полчаса.

Я опять вернулся в «Галери» глазеть на прилавки.

В принципе позвонить в «Купель» мог кто-то другой, из команды Белобородова, но мне самому хотелось услышать голос месье Гийома. Дело в том, что редактор этого популярного иллюстрированного журнала правого толка был нашим долголетним агентом. Правда, он безумно бы обиделся, если бы ему об этом сказали.

Репутация у месье Гийома была безупречной. Работал в «Фигаро» и «Экспресс», потом сам пытался издавать свой журнальчик, пустив на это деньги жены, но прогорел. На одном из светских раутов, когда обсуждалась громкая по тем временам история журналиста Н., уличенного в связи с ЦРУ, месье Гийом убежденно произнес: «Лучше бы бедняга работал в КГБ, все-таки чище». Слова Гийома были услышаны и переданы нам. Белобородов навел справки. Месье Гийом принадлежал к французским националистам, которые были недовольны американизированием французской культуры и второстепенной ролью Франции в фарватере американской внешней политики.

Мы посовещались и решили рискнуть. Пусть левая пресса работает на нас, но мы тоже должны работать на себя.

И вот некий ливанский коммерсант предложил месье Гийому издавать журнал. Коммерсант финансировал предприятие в надежде, что вложенный капитал принесет жирные дивиденды. Ливанец целиком полагался на богатый журналистский опыт своего партнера, обещал не вмешиваться в редакционные дела, однако заметил, что не может простить американцам поддержку Израиля в ливанской войне. Месье Гийом схватывал на лету.

В журнале публиковались яростные антикоммунистические фельетоны, умеренные антисоциалистические статьи, встречались антисемитские выпады и постоянно доставалось Соединенным Штатам.

Поначалу шло ни шатко ни валко. Посольство через подставных лиц скупало половину тиража, чтоб хоть как-то обеспечить месье Гийому выручку. Сжигать эти экземпляры во дворе посольства было довольно хлопотно. Однако вскоре дело наладилось. Месье Гийом и впрямь кое-что понимал в журналистике, нащупал своего читателя, а главную известность «Купель» приобрел публикацией сенсационных секретных материалов, касающихся деятельности вашингтонской администрации и штаба НАТО в Брюсселе. Эти материалы из «Куполя» перепечатывала вся западная пресса. Через кого шла утечка информации в «Купель», месье Гийом благоразумно помалкивал (тайна журналистской профессии!), но несколько скандальных расследований в Вашингтоне подтвердили, что информатор у месье Гийома вполне надежный и компетентный.

Тут прямо надо отметить: наши парни на совесть поработали в Вашингтоне и Брюсселе. Здорово выручили! Далее мы уже могли подбрасывать липу, полуфабрикаты (где половина собрана разведкой, половина придумана на Лубянке), но основной этап мы проехали: репутация у «Куполя» сложилась.

Я купил себе зажигалку «Ронсон» (за полчаса в «Галери Лафайетт» невозможно не раскошелиться), снова вышел на улицу, нашел пустую телефонную кабинку.

— Месье Гийома, пожалуйста!

— Кто его просит? — мелодично пропела секретарша. — Он сейчас проводит совещание.

— Это от мистера Редда.

Месье Гийом взял трубку через две секунды.

— Вам привет от мистера Редда, — сказал я с английским акцентом. — Я опускаю конверт в почтовый ящик. На нем написано, что это лично вам.

— Понимаю, — затараторил месье Гийом, — чек мистеру Редду я тут же высылаю на почту до востребования, как обычно. Жалко, что номер уже сверстан. Большой материал?

— Одна журнальная страница.

— О'кэй, я задерживаю журнал. Ставим тут же в номер.

Я повесил трубку. К главному редактору «Куполя» у меня претензий не было.

Меня вызвал посол и сказал, что его срочно приглашают на «Кэ ДЮрсэ» в Министерство иностранных дел.