Француженка по соседству - [74]

На работе обстановка не лучше. Потенциальный клиент – крупная фирма, которая хотела бы численно увеличить свой персонал, причем в данном случае нашими соперниками выступают два других рекрутинговых агентства, – интересуется у меня, «все ли в порядке в личной жизни ведущих сотрудников фирмы “Ченнинг и Ко” и не было ли чего-то такого, что способно ударить по их репутации», если они подпишут с нами контракт. Все понятно: слухи не ограничиваются лишь Марком Джефферсом.

– А! – Я изображаю понимающий смех. – Вы имеете в виду этот совершенно смехотворный слух, что меня вот-вот отправят за решетку по обвинению в убийстве?

– Видите ли… – мнется мой собеседник.

– Скажу честно, все это весьма печально. Когда я десять лет назад с друзьями проводила отпуск во Франции, пропала девушка с соседней фермы. Ее тело было недавно найдено. Разумеется, полиция разговаривает со всеми, кто там тогда был, и, разумеется, мы готовы оказать следствию всяческое содействие. – Я выдерживаю паузу и многозначительно добавляю: – Уверена, на моем месте вы поступили бы точно так же.

– Да-да, разумеется. Но мы должны проявлять осмотрительность. Как фирма, мы гордимся нашей безупречной репутацией…

Ну как тут не распсиховаться? Что бы я уже ни сказала, что еще ни скажу, этот клиент для нас потерян. В любом случае гонка была напряженной, и правы или нет, но они имеют полное право поставить на другую лошадку. Разумеется, мне клиенты этого не скажут. Но мне интересно, какой предлог они придумают. Готова поспорить, что-то вроде «ваша фирма существует относительно недавно и еще не имеет соответствующей репутации».

Не успеваю я положить трубку, как входит Пол – естественно, с хмурым лицом.

– Я знаю, – говорю я, упреждая любые реплики с его стороны, и, обойдя стол, сажусь на него. – Я только что прослушала лекцию на тему важности репутации от Штрихмана.

Его губы плотно сжаты; сегодня они бледнее даже его бровей.

– Что ты им сказала?

– Правду. Но они все равно для нас потеряны.

– Они это сказали?

Я качаю головой:

– Нет, но наверняка скажут.

Пол вытягивает стул и уныло шлепается на него.

– Увы, Кейт, слухи не стихают.

– Стихнут – не сегодня, так завтра, – говорю я, слыша сомнение в собственном голосе.

– Неужели нельзя никого арестовать?

– Я не против, лишь бы не меня.

Пол соскакивает со стула как ужаленный.

– Что за фигня, Кейт! Ты говоришь…

– Это шутка, Пол. Я всего лишь пошутила.

– О таких вещах не шутят, – натянуто говорит он, но, по крайней мере, снова опускается на стул. – Это серьезно, Кейт.

– Сама знаю. Мы только что потеряли Штрихмана. Хотя, возможно, контракт с ними не светил нам с самого начала.

– И что ты теперь намерена делать?

Это «ты» в его вопросе звучит словно колокол, громко и звонко отдаваясь в моей голове. Пол отстраняется, готовясь к худшему.

– Мы будем и дальше делать свою работу, и делать ее хорошо, – отвечаю я, стараясь не акцентировать местоимение множественного числа.

– Разумеется, – вяло соглашается он, затем, положив локти на колени, подается вперед и тупо смотрит в пол.

– Пол! – резко говорю я и выпрямляюсь. Он не реагирует. – Пол! – Мой второй окрик приводит его в чувство. – Не делай из мухи слона. До краха нам еще далеко. Я наняла тебя потому, что ты не любитель сидеть сложа руки. Вот и не сиди. Суетись. Иначе от тебя никакой пользы.

Вместо ответа он молча смотрит на меня. Я не намерена первой разрывать зрительный контакт. К тому же я в более выгодном положении, потому что стою, а он сидит. Мне невольно приходят на ум правила поведения волчьей стаи, схватки за право быть вожаком. В его светлых глазах вспыхивает огонек.

– Промывка мозгов окончена? – сухо интересуется он. – Или ты намерена еще разок пнуть меня под зад?

Я кривлю губы:

– На сегодня хватит. – Но тут меня посещает одна мысль: – Кстати, дай мне файл Марка Джефферса, хорошо?

– Я пока не загрузил его полностью в Сеть. У тебя по-явились какие-то идеи?

– Это мы посмотрим, – уклончиво отвечаю я.

– Она понадобится мне к концу дня. Или тебе срочно?

– Нет, не срочно, – бодро отвечаю я и, обойдя стол, собираюсь вновь занять свое рабочее место. Но там уже расположилась Северин. Однако я в любом случае должна сесть на свой стул. То есть я знаю, что должна, но вместо этого говорю Полу: – Хочу выскочить за кофе. Тебе тоже принести?

– Нет, спасибо, – отвечает он, не поднимая глаз от компьютера. – Я пытаюсь не злоупотреблять. Хотя при такой работе это все равно что пытаться сдержать натиск лавины.

Это верно. У нас встреча за встречей, и мы делаем то, что делают наши кандидаты или клиенты. Если они пьют – мы тоже пьем. Если они едят – мы тоже едим. Мы – индустрия сервиса. Наш сервис – поставлять уверенность. Посредством горячительных напитков и пищи каждая такая встреча как будто нашептывает: «Мы такие же, как вы. Нам понятны ваши проблемы, ваши потребности, мы чувствуем вашу боль и способны ее снять». Но как клиенты могут быть уверены, что я способна решить их проблемы, если не могу решить свои собственные?

Не успела я перейти дорогу, как звонит мой телефон. Лара.

– Привет!

– Мы могли бы встретиться за чашечкой кофе? Прямо сейчас? – В ее вопросе слышится слепая паника, которая грозит всколыхнуть неприятный осадок, уже давно лежащий тяжелым грузом где-то в глубинах моего желудка. Ларе не свойственна игра на публику. Не подвержена она и безу-держным полетам фантазии. Такие вещи отнимают слишком много энергии; она же, по ее собственному признанию, слишком ленива для этого.