Француженка по соседству - [4]

В его глазах вспыхивает нечто вроде одобрения. Внешне он ничего собой не представляет: среднего роста, волосы с проседью, не тощий, не толстый, не слишком мускулистый, но для человека, которому хорошо за пятьдесят, в целом в неплохой форме. На нем хорошо сшитый костюм, но ничего яркого или необычного, что бросалось бы в глаза. Говорят, что самое яркое в нем – это его интеллект, но пока что он мне его не продемонстрировал.

– Вы всегда говорите, что думаете? – спрашивает Фарроу пару секунд спустя. Я отмечаю про себя, что он не опроверг того, что пригласил меня лишь для сравнения.

– Все реже и реже, по мере того как становлюсь старше, – отвечаю я с легкой улыбкой. – Слишком рискованная стратегия. И хотя я обязана ей многим самым лучшим вещам в моей жизни, – здесь я морщусь, – но одновременно и самым худшим.

Он улыбается моим словам.

– И что вы считаете одной из самых лучших вещей в вашей жизни?

– Учебу в Оксфорде, – отвечаю я, не задумываясь.

Он вопросительно смотрит на меня. Его глаза снова блестят.

– Это почему же?

– Такие, как я, обычно в Оксфорд не поступают. Учеба в нем открыла для меня новые горизонты. Я имею в виду не только перспективы работы. Оксфорд открыл для меня пути и возможности, о которых я даже мечтать не могла, поступи я куда-то еще.

– Моя дочь училась в Оксфорде, – говорит Фарроу. – Интересно, скажет ли она то же самое?

– Думаю, все зависит от ее социального окружения и ее личности.

Он с кислой улыбкой пожимает плечами:

– Каро попадает в категорию типичной кандидатки в Оксфорд.

Я растерянно моргаю.

– Надеюсь, это не Каро Хорридж? – Ну конечно же нет, ведь его фамилия Фарроу.

– Она, – удивленно отвечает он. – Вы ее знаете?

– Мы вместе учились.

Внезапно он становится весь внимание, что слегка меня нервирует.

– И как вы думаете, сказала бы Каро, что учеба в Оксфорде – одна из лучших вещей в ее жизни?

Каро такой вопрос просто не пришел бы в голову. Потому что для нее Оксфорд – это единственный уготованный ей путь.

– Видите ли… – уклончиво начинаю я. – Мы не были особенно близки.

Его губы кривятся в улыбке:

– Не желаете следовать рискованной стратегии?

– Как я уже сказала, с возрастом я следую ей все реже и реже, – с улыбкой отвечаю я.

Уголки его рта ползут вверх, но затем он смотрит на часы.

– Что ж, мисс Ченнинг, я уверен, что такой прямолинейный человек, как вы, простит мне мою откровенность. Да, я пригласил вас для сравнения. Мне нравится ваш бизнес, мне понравилась ваша рекламная брошюра, которую вы прислали, и ваши гонорары вполне разумны, однако мне было бы весьма трудно убедить комитет, почему я выбрал именно вас, поскольку вы пока еще не сделали себе имя. Я не уверен, что мне есть смысл ввязываться в эту борьбу.

– А что могло бы заставить вас пересмотреть вашу позицию? Уменьшение гонорара?

Фарроу поджимает губы:

– Возможно, но даже этого, пожалуй, было бы недостаточно. Вы пока…

– …Не сделали себе имя, – заканчиваю я за него.

Он печально кивает.

– Тем не менее мне было приятно с вами познакомиться. – Его глаза улыбаются, он тотчас делается на десяток лет моложе. Но я не вижу ни малейшего сходства с Каро.

В такси я записываю свои мысли по поводу встречи на карманный диктофон, чтобы Джулия потом их отпечатала для меня. Потом звоню Ларе и в течение пяти минут жалуюсь ей на себя, любимую, – мол, какая же я была дура, бросив хорошо оплачиваемую работу, чтобы основать собственную фирму, которая в любом случае через полгода обанкротится, и никто после такой чудовищной ошибки никогда снова не возьмет меня на работу, и так далее в том же духе. Лара слышала все это и раньше – и даже не считает нужным отвечать мне.

– Всё? Закончила? – спрашивает она, когда из меня наконец выходит пар.

– Пока – да. Приезжай ко мне сегодня. Возможно, я снова начну выносить тебе мозг моими жалобами, но, по крайней мере, обещаю предварительно угостить тебя карри и хорошим вином.

Лара хихикает. Собственно, это все, что мне нужно.

– Извини, – говорит она, зевая. – Но сегодня я никакая. Может, перенесем на завтра?

– Никакая? Живо признавайся, чем это ты занималась вчера вечером! – Я не помню, чтобы она говорила мне про какое-то свидание, но Лара снимает мужчин с той же легкостью, как остальные из нас покупают газеты. Кстати, с той же легкостью она и выбрасывает их, когда они ей надоедают. Она всегда была бесстыдно и беззастенчиво неразборчивой, но… в этом она вся.

– Вчера вечером я познакомилась кое с кем в пабе. Так, разнообразия ради.

– Везет, – говорю я, не в силах скрыть зависть в голосе. Не уверена, знакомилась ли я с кем-то в пабе «разнообразия ради». Да что там, я не помню, чтобы на меня вообще кто-то обращал внимание. Не считая Себа.

– Кейт, – говорит Лара, и я слышу в ее голосе улыбку. – Сколько раз я говорила тебе: к черту твои моральные стандарты. И тогда у тебя все будет, вот увидишь.

– Возможно, – отвечаю я, хотя вовсе так не думаю. С внешностью у меня всё в порядке – хороший рост, стройная, густые волосы и, как мне все говорят, красивые глаза. Но ничто из этого не привлекает мужчин так, как привлекает их цветущая красота шведских кровей, веселая улыбка и отсутствие комплексов по части секса.