Фотография как современное искусство - [54]
В последние годы произошло возрождение фотопроцессов конца 1830-х и 1840-х годов – в результате мы стали свидетелями возвращения к алхимической магии, с помощью которой первые фотографы воспроизводили контуры живых предметов. Самым ранним фотографическим процессом была фотограмма, известная также как «фотогенический рисунок»: мелкие предметы помещали на светочувствительную писчую бумагу и выставляли на солнце. После смачивания на бумаге оставался негативный силуэт предмета. Поскольку в фотограмме использовалась только химическая составляющая фотографии, без оптического оснащения фотоаппарата, она являлась сугубо непосредственным способом создания изображения, причем полностью независимым от человеческого восприятия.
204 СЬЮЗЕН ДЕРДЖЕС. Река, 23 ноября 1998. 1998
Дерджес вернула в обиход одну из самых старых фотографических техник – съемку без фотоаппарата, фотограмму: тени предметов, расположенных на листе фотобумаги или над ним, проступают на ней благодаря светочувствительности. Работая по ночам, Дерджес помещает фотобумагу под поверхность речной воды и освещает ее с нависших над рекой ветвей вспышкой. Узоры, оставленные движением воды и ветвей, визуализируются в глубок
Английская художница Сьюзен Дерджес (род. 1955) использует этот процесс для того, чтобы запечатлеть ток речной и морской воды [204]. Дерджес работает по ночам: она опускает большие листы фотобумаги, помещенной в металлическую коробку, в реку или море, а потом, сняв с коробки крышку, кратковременно экспонирует бумагу, чтобы на ней запечатлелось движение воды. На некоторых своих фотографиях реки Тау на юго-западе Англии Дерджес держит прожектор над ветвями деревьев, растущих у самой воды, и на воде возникают тени ветвей. Цвет отпечатка зависит от двух основных факторов: количества рассеянного света от городов и деревень, которым озарено ночное небо, и температуры воды, которая зависит от времени года. Фотографии отпечатаны в человеческий рост, в музее они производят сильнейшее феноменологическое впечатление. Нам кажется, что мы погрузились в сложный и неповторимый водный поток. Дерджес, по сути, воспроизводит в современном искусстве те эксперименты, которые так сильно занимали первых фотографов. Перенеся свою лабораторию в ночной ландшафт и используя ток морской и речной воды как квазифрагмент фотопленки, художница напоминает нам о том, какой отзывчивой и чуткой была фотография на раннем этапе своего развития и с каким упорством она продолжает и сегодня доносить до нас творческие идеи художника. Что касается столь же феноменологических фотограмм Адама Фасса (род. 1961), они, напротив, сделаны в студии: он снимает рябь на воде, цветы, внутренности кролика, клубы дыма и полет птиц. Кроме того, Фасс – один из немногих современных художников, которые занимаются возрождением первого запатентованного фотографического процесса – дагеротипа. В результате применения этого процесса, как и при фотограмме, получается единственный отпечаток, поскольку негатива, с которого его можно размножить, не существует. Процесс создания дагеротипа состоит в том, что фотографическое изображение вытравливается светочувствительными химикатами на покрытой серебром пластине, причем те ее части, куда падает особенно яркий свет, становятся матовыми. Дагеротипы Фасса, как и их предшественники начала XIX века, невелики по размерам и расплывчаты, а его детали проступают перед зрителем постепенно: ему приходится двигать глазами и телом, чтобы рассмотреть призрачное изображение. С помощью этой техники Фасс снимает элегические предметы соответствующего характера – кружевные крестильные платья, бабочек, лебедя – или, как на приведенном снимке, создает смутные автопортреты [205].
205 АДАМ ФАСС. Из серии «Мой призрак». 2000
Современные фотографы также используют и переосмысляют чужие образы через соположение существующих фотографий, зачастую – бытовых и анонимных: их располагают в виде рядов или узоров, а также совмещают. Роль художника в этом случае сводится, в определенном смысле, к роли редактора или куратора, который придает фотографиям определенный смысл не через собственно создание образов, а через их интерпретацию. Американский художник Джон Дивола (род. 1949) собрал впечатляющий архив вспомогательных фотографий, сделанных на съемочных площадках в начале 1930-х, в основном – в студии «Warner Brothers» в Голливуде [206]. Изначально эти фотографии делались для того, чтобы зафиксировать точное положение реквизита, света, а иногда и актеров в кадре. В современном контексте они являются непреднамеренными предшественниками фотокартин и постановочных фотографий (см. главу 2), которые впоследствии стали важными фотографическими жанрами. Однако притягательность собранных Диволой фотографий не только в том, что изображенные на них сцены полностью искусственны и созданы исключительно для съемки, но и в том, что они заставляют задуматься об истории иллюзий на тему домашней или нормальной жизни, которые создавались в кино. Американец Ричард Принс (род. 1949) начал свою карьеру в конце 1970-х, в рамках первой волны постмодернистской фотографии. Он фотографирует рекламные щиты, вырезает из них маркеры бренда и тексты и оставляет только пошловатые и красочные визуальные фантазии эпохи развитого капитализма. Романтизированные образы американских ковбоев на рекламе сигарет «Marlboro», которую Принс перефотографировал в 1986 году, служат одновременно и критикой и прославлением соблазнительности рекламы.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Первая книга художницы Натальи Александровны Касаткиной (1932–2012), которая находилась – благодаря семье, в которой родилась, обаянию личности, профессионализму – всегда в «нужном месте», в творческом котле. (Круг её общения – Анатолий Зверев, Игорь Шелковский, Владимир Слепян, Юрий Злотников, Эдуард Штейнберг, Леонид Енгибаров, Ирина Ватагина…) Так в 1956 г. она оказалась на встрече с Давидом Бурлюком в гостинице «Москва» (вместе с И. Шелковским и В. Слепяном). После участия в 1957 г. в молодёжной выставке попала на первую полосу культового французского еженедельника Les Lettres Francaises – её работа была среди тех, которые понравились Луи Арагону.
«Пятого марта в Академии художеств открылась вторая выставка «Общества выставок художественных произведений». С грустными размышлениями поднимался я по гранитным ступеням нашего храма «свободных искусств». Когда-то, вспомнилось мне, здесь, в этих стенах, соединялись все художественные русские силы; здесь, наряду с произведениями маститых профессоров, стояли первые опыты теперешней русской школы: гг. Ге, Крамского, Маковских, Якоби, Шишкина… Здесь можно было шаг за шагом проследить всю летопись нашего искусства, а теперь! Раздвоение, вражда!..».
Книга известного арт-критика и куратора Виктора Мизиано представляет собой первую на русском языке попытку теоретического описания кураторской практики. Появление последней в конце 1960-х – начале 1970-х годов автор связывает с переходом от индустриального к постиндустриальному (нематериальному) производству. Деятельность куратора рассматривается в книге в контексте системы искусства, а также через отношение глобальных и локальных художественных процессов. Автор исследует внутреннюю природу кураторства, присущие ему язык и этику.
Книга И. Аронова посвящена до сих пор малоизученному раннему периоду жизни творчества Василия Кандинского (1866–1944). В течение этого периода, верхней границей которого является 1907 г., художник, переработав многие явления русской и западноевропейской культур, сформировал собственный мифотворческий символизм. Жажда духовного привела его к великому перевороту в искусстве – созданию абстрактной живописи. Опираясь на многие архивные материалы, частью еще не опубликованные, и на комплексное изучение историко-культурных и социальных реалий того времени, автор ставит своей целью приблизиться, насколько возможно избегая субъективного или тенденциозного толкования, к пониманию скрытых смыслов образов мастера.Игорь Аронов, окончивший Петербургскую Академию художеств и защитивший докторскую диссертацию в Еврейском университете в Иерусалиме, преподает в Академии искусств Бецалель в Иерусалиме и в Тель-Авивском университете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.