Фостер - [6]

Мясники, свежевавшие туши, получали всего десять долларов в неделю, а их помощники — семь с половиной. Работа на таких предприятиях была равнозначна самоубийству. У многих гноились глаза, болело горло, появлялись чирьи и язвы на теле. И здесь туберкулез — эта профессиональная болезнь американских пролетариев — собирал обильную жатву.

Большинство покорно сносило свою долю, ведь любой протест грозил потерей работы, а это означало голодную смерть. Бунтовщиков предприниматели заносили в «черные списки», лишали места, подвергали преследованиям, и все же сопротивление эксплуатации неуклонно росло.

Каторжные условия труда постепенно пробуждали классовое самосознание рабочих, толкали их на борьбу с предпринимателями. О себе Фостер говорил, что он с юных лет сознательно восстал против капитализма и всегда был проникнут той классовой ненавистью к предпринимателям, которая для рабочего является почти инстинктивной.

— Я жадно читал книги и был наделен неутолимой жаждой к наблюдениям, — говорил Фостер уже в зрелом возрасте, вспоминая свою юность. — Я не мог не возмущаться гнетом, который видел вокруг себя и испытывал сам. Одним из первых проявлений моего мятежного духа было резкое возмущение контрастом между богатством и бедностью, который я наблюдал повсюду. Не имея еще ни малейшего представления о социализме и об истинном значении капитализма, я — правда, очень путано, резко — восставал против положения, при котором миллионы людей были вынуждены преждевременно сходить в могилу из-за непосильного труда в промышленности и всю жизнь терпеть нужду, в то время как богачи — явные бездельники и моты — пользовались всеми благами жизни.

С этим я никак не мог мириться. К тому же собственный печальный опыт работы в промышленности переполнил чашу моего терпения. Грубая несправедливость такого положения оскорбляла во мне чувство равенства. В течение долгих лет тяжелой работы в промышленности при низкой заработной плате и длинном рабочем дне (я всегда работал десять часов в день и шесть дней в неделю, а десять лет на железной дороге — по двенадцать часов в день и семь дней в неделю) мое возмущение росло и становилось все более сознательным.

В те годы в стране бурно развивалось забастовочное движение. Власти преследовали забастовщиков, словно государственных преступников. Полицейские их истязали, травили собаками, а иногда и просто убивали. Для компрометации забастовщиков широко использовались провокаторы и провокации. Примером тому могут служить события в Чикаго в апреле 1886 года, когда полиция открыла огонь по мирной демонстрации бастующих. День спустя, во время митинга протеста рабочих на Хеймаркетской площади провокатор бросил в толпу бомбу. Было убито четверо рабочих, семеро полицейских, многих ранило. Полицейские вновь открыли по рабочим огонь, ранив еще десятки человек. Затем арестовали лидеров забастовщиков и обвинили их в убийствах. Их долго, «справедливо» судили. Четырех — Спайса, Парсонса, Фишера и Энджела — повесили, один из подсудимых покончил жизнь самоубийством, двое были приговорены к пожизненному заключению.

Власти и предприниматели рассчитывали, что чикагской бойней они положат конец рабочему движению. Но они ошиблись. Прав оказался один из чикагских мучеников — Спайс, предупредивший своих палачей в судейских мантиях:

— Если вы думаете, что, повесив нас, вы сможете уничтожить рабочее движение… движение, от которого угнетенные миллионы, миллионы тех, кто трудится в нужде и нищете, ждут спасения, если вы так думаете, то вешайте нас!

Здесь вы ногой затушите искру, но повсюду — и позади и впереди нас — подымаются языки пламени. Это подземный огонь. Вам не удастся потушить его.

Чикагская трагедия породила праздник 1 Мая — боевой смотр сил трудящихся всего мира, борющихся за свое освобождение. Решение о праздновании 1 Мая в честь выступления в Чикаго было принято на первом конгрессе Социалистического интернационала в 1889 году в Париже. Борьба рабочих за свои права против капиталистического гнета продолжалась…

Между тем гнет этот все более усиливался. Это был вынужден признать не кто иной, как президент Соединенных Штатов Гровер Кливленд, который впервые охарактеризовал капиталистическое предпринимательство как власть «железной пяты».

«Взирая на достижения объединенного капитала, — писал Гровер Кливленд в послании конгрессу в 1888 году, — мы обнаруживаем существование трестов, комбинатов, монополий, в то время как простые граждане страны, оставаясь далеко позади, борются за свое существование или погибают, раздавленные «железной пятой». Корпорации, которые должны действовать в строю ограниченных законом пределах и быть слугами народа, быстро становятся властителями…»

В 1893 году разразился очередной экономический кризис, десятки тысяч рабочих остались без работы. Безработные организовали поход на Вашингтон, власти бросили руководителей похода за решетку. На следующий год в Штатах бастовало рекордное число рабочих — 750 тысяч человек. Крупные забастовки прошли в районе Аппалачей, где в борьбу включились шахтеры, бастовали сталеплавильщики в Гомстеде, железнодорожники во главе с лидером социалистов Юджином Дебсом.