Фосфор - [34]
Приятная пустота внутри, когда Шон треплется. В такие минуты мой собственный поток мыслей сходит на нет. Я курю, наслаждаюсь уютом и размышляю о том, что бы такого приготовить повкуснее. Потому что ведь придет Фанни. Шон и Микро курят гашиш, я нет — не сейчас. Нет настроения засорять себе башку. Тогда я теряю спокойствие, а потом устаю и есть хочется. Превращаюсь в растение: сплошь тело, да и пахнет как бульонный кубик.
Микро и Шон, напротив, тверды, как два кирпича. Только я от травы постоянно начинаю бегать по-маленькому или от нервов совершать еще какие-нибудь телодвижения, лишь бы обогнать поток собственных мыслей, который бурлит и бурлит, бурлит и бурлит. Комната вся в дыму. Нет, запах недурен, что правда, то правда. Сигаретку со вкусом гашиша я бы сейчас выкурил. «Красный Ливанец Лайт», или там «Кэмэл Афганфлауэр». Только без самого гашиша, конечно. Огурец сделал вазу из пары белых испанских камней. Туда мы и стряхиваем пепел. Огурец стащил их с пляжа и тащил всю дорогу до дома. Совершенно бесполезные штуки, как и все, что привозят с собой из отпуска, и что лежит потом дома мертвым грузом. Микро курит косяк, как сигарету, но Шон задерживает дым в легких, выкашливает его, потом задирает нос и потирает ноздри.
— Твою мать, — говорит, — опять белое кровотечение. — Потом он встает и сморкается в зеленую девчоночью футболку на стене, но Микро тут же вскакивает и выхватывает футболку у него из рук.
— Ты что, рехнулся, мужик? — орет он, а Шон не отпускает и истерично хихикает. Микро сопит и краснеет, словно рак — глазам своим не верю! — Отдай, придурок! — рычит он.
Все так невероятно, что я и сам прыснул со смеху.
— Это что, твой молитвенный коврик? — вопит Шон, и оба валятся на кровать, начинают рвать и тянуть на себя футболку. — Помоги мне, мужик, он мне вставить захотел!
А потом Шон просто разжимает пальцы, потому что не может удержать. Микро сопит и бережно разглаживает футболку, а мы с Шоном таращимся на него, не веря своим глазам.
— Не трогай ее, понял? — говорит он и ложится на прежнее место. Вот и говори теперь, что знаешь его. Кто его может знать?
Шон не унимается:
— Эй, Микро, старый хрыч, в тебе прямо жизнь пробудилась. Беги скорей, пожри чего-нибудь, ты наверняка истратил уйму калорий. Признайся-ка мне, это что, твоя любимая игрушка? Ты ведь облизываешь эту штуку каждый вечер, верно? Ну давай расскажи нам что-нибудь из своей бурной жизни, а не то мне, увы, придется вмазать тебе по почкам.
И с размаху бьет Микро по почкам.
А Микро вдруг выбрасывает косяк в окно.
— Эй, мужик, да ведь он был выкурен только наполовину. Ты что, дома этому научился, швырять вещи в окно, пока другие покурить не успели? О’кей, понимаю. Сейчас у нас «перерыв мистера Микро. Во время перерыва прошу не беспокоить. Микро».
— Не трогай его, мужик, — орет Шон мне, и мы оба покатываемся со смеху.
— Черт, теперь из него вообще слова не вытянешь. Эй, Микро, мне правда жаль. Не хотел я сморкаться в твою фиговину. Я чихнуть хотел, мужик, иногда просто мочи нет. Вот! Вот опять.
И опять он встает, и тянется к футболке, и Микро вмиг подбрасывает, как на пружине, движимой внутренней силой, даже ни на что не опираясь. Просто поверить не могу. Наш Микро.
— Ладно, парни, — говорит Шон и плюхается обратно на матрац. — Делать что будем? Оттянуться оттянулись. Теперь давайте, что ли, трепаться и время убивать? О’кей, улиток у вас нет? Зови всех, пусть сползаются. Малыш Шон всех поимеет! Ты, нижний этаж, — тыкает он в Микро. — Будешь раздевать и толкать ко мне, задача ясна?
— Одна уже на подходе, — говорю я, — без раздеваний.
— Эй, Микро, — спрашиваю я, — жратва есть? Сейчас Фанни придет.
— Есть питье, — говорит он.
Спасибо, вот уж удружил, думаю я. А он поворачивается и цепляет себе еще одну колу. «Что-нибудь с имбирем, — приходит мне на ум. — Девочки любят имбирь». Микро делает телевизор погромче. Шон приноси с кухни тарелку, вытаскивает свое удостоверение, документы и кредитку, высыпает на тарелку порошок, тщательно размельчает кредиткой все комочки и делает дорожки.
— Да сделай же потише, Микро. Никто ведь это дерьмо не хочет слушать, мужик. Кто хочет? Налетай, кто смелый. — И сам первый нюхает. — И сразу еще одну. Чистенько. А главное — язык развяжет по-быстрому. Ну что, Микро? — Шон нервно ерзает. — Попробуй умного порошка. А то валяешься тут как засохшая какашка.
Я забираю у него тарелку. Прочищает нос. И тут же слова готовы хлынуть из меня потоком. На что он мне? Подавлять в себе, наверное. Приятно холодит носоглотку. «Лето, — проносится в моем мозгу. — Лето».
Микро извлек из пакета наклейки и надписывает свои кассеты. Я беру одну и сую ее в запылившийся магнитофон, который, по утверждениям Огурца, сломан. Поэтому, на всякий случай, я еще продуваю нишу. Рыбья пасть, вставляем кассету, бьем по прибору. Пошла.
Хорошо, над маленькими динамиками клубится пыль. Может, этот маленький магнитофончик недолюбливал Огурца, или ему просто не нравилась та спокойная расслабляющая музыка, которой его потчевал хозяин. Как там говорится? Бывает талант к садоводству, то ли какой-нибудь к электронике? Пока не придумали название для искусства так колотить и трясти приборы, чтобы они снова заработали.
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.