Лобов подъехал на такси к своему дому. Вошел в подъезд, поднялся на третий этаж. Ключом отпер дверь.
Войдя в прихожую, машинально посмотрел в зеркало. Его усталое, серое, землистого цвета лицо застыло, точно маска. Он отвернулся от зеркала и, пораженный, замер: в большой комнате горел свет. Еще секунда, и дверь распахнулась: на пороге стояла Кармен.
— Не рад?! — грустно улыбнувшись, спросила Кармен.
Она так волновалась, что тоже не двигалась ему навстречу.
Из-за спины Кармен возник Вершинин — в фартуке, с кухонным ножом в руках.
— Почему у тебя в доме лука нет?! — набросился он на Алексея. В кои веки затеял я свои знаменитые биточки, а у тебя ни одной луковицы! Сбегай-ка к своему поклоннику на первый этаж — только не вздумай смыться через балкон! И возвращайся с луком!.. Ну что ты, как истукан?! Может, хоть обниметесь для приличия?!
Кармен, повинуясь приказу Вершинина, бросилась к Алексею, повисла у него на шее и... зарыдала.
— Только сырости нам и не хватало! — проворчал Вершинин и вернулся в комнату.
С помощью дистанционника, который достал из кармана фартука, он включил видеомагнитофон.
На экране возник Лобов. Он с разворота нанес сильный удар, и мяч по крутой дуге влетел в верхний угол ворот. Лобов вскинул вверх руку и, счастливый, попал в объятия товарищей по команде.
