Форрест Гамп - [3]

Ладно, когда тренировка кончилась, я пошел к тренеру Феллерсу и сказал ему, что мне не нравится прыгать на парня с мячом, потому что я боюсь покалечить его. А тренер сказал, что это ерунда, потому, что тот в футбольной форме и она его защищает. Я-то, по правде говоря, боялся не столько искалечить его, сколько разозлить. Если со всеми не дружить, тогда они будут за мной гоняться!

Иногда я ходил на уроки. В школе для психов нас так не напрягали. Здесь они относились к делу гораздо серьезнее. Но для меня они устроили так, что три урока были самоподготовкой — это когда вы можете сидеть в классе и делать что в голову взбредет, а три урока с одной дамой, которая учила меня читать. Там никого больше не было, только я и она. Милая такая была дамочка, и пару-тройку раз мне в голову приходили нехорошие грязные мысли о ней. Звали ее мисс Хендерсон.

Особенно мне нравился в школе урок, под названием «обед». Ну, конечно, совсем уроком его не назовешь, но здорово отличался от того, что было в школе для психов — туда мне мама давала сэндвич и пирожное, и немного фруктов (только не бананы!). В этой же школе была настоящая столовая с девятью-десятью блюдами, так что мне постоянно приходилось ломать голову, что съесть. Я думал, мне подскажут, и через неделю примерно подходит ко мне тренер Феллерс и говорит — давай, парень, жри все подряд, потому что за все уже «уплачено». Ничего себе!

Как вы думаете, кто еще из знакомых был со мной на самоподготовке? Дженни Керран! В классе она ко мне подошла и сказала, что помнит меня еще по первому классу. Она так выросла, такие у нее были длинные и ноги, и волосы, и все такое прочее, уж я продолжать не буду. И лицо у нее было такое красивое!

Вот с футболом дела шли не так хорошо. Тренер Феллерс был недоволен и постоянно орал, и на меня тоже. Они никак не могли придумать, как же заставить меня не давать другим парням хватать нашего парня с мячом. Только это не получалось, разве когда они добегали до середины линии. Не нравилось тренеру и как я хватаю их парня с мячом — будьте покойны, мы здорово подружились с этой дубовой колодой. И все-таки я почему-то не мог схватить его так крепко, как они хотели. Не мог вот, и все!

Но потом произошло такое, отчего все переменилось. В тот день я взял с раздачи еду и хотел пристроиться к Дженни Керран. Просто в этой школе я только ее и знал хоть немного, и сидеть с ней было приятно. Правда, она на меня почти не обращала внимания и разговаривала с другими. Но раньше я садился с футболистами, а они вели себя так, как будто меня тут не было. Дженни хоть внимание на меня обращала.

Но потом тут появился один парень, он тоже все время садился с ней и поддразнивал меня. Говорил всякие гадости типа: «Как сегодня наш придурок?» и так далее. Так дело шло с неделю или две, но однажды я сказал — вот говорю сейчас, и самому не верится — я ему сказал: «Я не придурок». Тот только рассмеялся. Дженни сказала, чтобы он заткнулся, а он взял стакан с молоком и вылил мне на колени. Я вскочил и убежал, потому что испугался.

На другой день он подходит ко мне на переменке и говорит, что хочет со мной «разобраться». Я жутко испугался. Чуть позже, когда нужно было идти в спортзал, он ко мне подходит с кучей дружков. Я хотел их обойти, но он встал передо мной и стал толкать меня в плечо, и говорить всякие гадости, обзывать меня «дурак» и так далее, а потом ударил в живот. Мне было не больно, но я заплакал, повернулся и побежал. Слышу, они гонятся за мной.

Я помчался по стадиону, и вдруг заметил, что тренер Феллерс за мной следит. Парни, что бежали за мной, тоже его заметили, и остановились, а тренер подошел ко мне, и лицо у него было такое странное. Он сказал мне успокоиться, а потом пришел в раздевалку, и принес с собой три картинки, и сказал, чтобы я получше их запомнил.

Когда мы вышли на тренировку, он выстроил нас, разделил на две команды, и вдруг квартербек дает мяч МНЕ, и говорит, что я должен бежать от правого края до голевой линии. А они за мной погнались, всемером или ввосьмером, и я помчался изо всех сил, чтобы удрать от них. Тренер Феллерс был очень рад — он орал, подпрыгивал и хлопал всех по спине. Так мы пробежали несколько раз, чтобы посмотреть, как быстро я бегаю. Но уж когда за мной гонятся, я бегаю очень быстро. Какой же идиот на моем месте поступил бы иначе?

После этого отношение ко мне изменилось. Ребята стали ко мне лучше относиться. Потом была наша первая игра. Я страшно испугался, но они дали мне мяч, и я пробежал через голевую линию два или три раза. Никогда в жизни еще люди так хорошо не относились ко мне, как после этого! Да, решительно, в этой средней школе многое стало меняться в моей жизни. Только я никак не мог привыкнуть, что для того, чтобы добраться с мячом до того места, что мне нужно, нужно опрокидывать людей, как обычно в давке. Один из амбалов Феллерса сказал как-то, что я самый мощный школьный ХАВБЕК в мире. Не знаю, хотя мне кажется, он хотел меня обидеть.

Кроме того, я сильно продвинулся в чтении с мисс Хендерсон. Она давала мне читать «Тома Сойера» и еще пару книжек, не помню уже каких, и я читал их дома. Только вот когда она задала мне писать контрольную, у меня не слишком хорошо вышло. Но книжки читать мне точно понравилось.