Форпост в степи - [13]
Это было уже слишком. Толпа казаков застонала от ярости. Цыган замолчал, а Архип побледнел. Кузнец готов был выхватить саблю, но ее под рукой не оказалось. Атаман схватил Архипа за плечо.
Кузнеца оскорбили прилюдно. Значит, и казаков всех этот бродяга оскорбил!
— Ну, сейчас я вам…
— Тихо! — вдруг раздался голос, пронзивший каждого в сердце; дрожащий, мертвенно–бледный, в центре расступившейся толпы стоял Архип; глаза его горели, он махнул рукой так, словно рубанул саблей. — Тихо, говорю я!
Дождавшись тишины, кузнец вытянул руку вперед и указал пальцем на притихшего цыгана:
— Живым ты отсюда нынче не уйдешь.
Эти слова были брошены так жестко и громко, что табор пришел в движение. Растеряв свой боевой настрой, уже изрядно побитые цыгане вначале попятились с площади, а затем побежали к берегу реки, где оставили коней и повозки. Они хотели как можно быстрее уйти из Сакмарского городка.
— Я отомщу тебе, верблюд, — взвизгнул молодой цыган и проворно запрыгнул в бричку, которую разворачивал, дергая за вожжи, перепуганный барон.
— Твою мать, ты, козел безрогий, белены облопался?! — взревел атаман.
Его серые глаза блеснули сталью, тяжелый подбородок угрожающе выпятился.
— Чтоб ты… — захрипел он.
Налившееся кровью лицо, взбешенные, как у вздыбившегося жеребца, глаза атамана сделались страшны. С перекошенным от злобы лицом, хрипя, он выхватил у стоявшего рядом казака саблю.
— Данила, остепенись! — взвизгнула рядом его жена Степанида.
Но разъяренный Донской взмахнул клинком над головой, как
топором, и двинулся к бричке.
Толпа ахнула и шарахнулась в сторону, освобождая ему дорогу.
— Как пить дать изрубит, — послышалось вокруг.
— И изрубит… Пущай не доводят, воронье треклятое.
Донской опустил саблю не на вожака, потерявшего от ужаса
способность управлять конем, и не на закрывшегося руками Вайду. Атаман разрубил надвое крыло брички.
Казалось, сам сатана вселился в казака. Он рубил колеса, спинку, бархатные сиденья, и с такой силой, что щепки и клочья летели во все стороны.
— Так вот! Так вот! — после каждого удара тяжело выкрикивал Донской.
Шарахнувшаяся было толпа сомкнулась вновь. На глазах у ка–заков минуту назад блестевшая лаком бричка превратилась в груду дров.
Пришедший в себя вожак вскочил на коня и, громыхая обруб–ками оглоблей, прикрепленных к упряжке, поспешил к лесу. Он пришпоривал бока бедного животного так яростно, словно хотел его заставить не бежать, а лететь по воздуху.
Цыган Вайда бежал следом, неестественно подпрыгивая.
Народ на площади хохотал и улюлюкал им вслед. А Архип наблюдал за атаманом. По мертвенно–бледному его лицу, по вздувшейся на лбу жилке кузнец видел, и каким страшным гневом охвачен Донской, и каких пределов достигла в нем клокочущая, бурлящая злоба. Архипа удивляло, что никто из казаков не удерживает буйствующего атамана, а напротив, все любуются им.
Над площадью раздался крик Степаниды:
— Данилушка, родной, айда до избы!
Атаман обернулся, увидел заламывающую руки супругу, бросил саблю и, покачиваясь как пьяный, пошел сквозь толпу.
С громкими разговорами начали расходиться и казаки.
К стоявшему у изрубленной брички кузнецу подошел Лука. Он осторожно тронул Архипа за руку и спросил:
— Ты сейчас куда? В кузню?
— Нет, — выдохнул приходящий в себя Архип. — Пойду Мариулу и Лялю проведаю. А ты?
— Я до избы. Батька опять об чем–то обспросить меня хотит.
Они разошлись, каждый думая о своем.
7
Кузнец Архип Санков шел к Мариуле. Он и сам не знал, почему его неотвратимо влечет к старой женщине. Все жители городка знали Мариулу и немного побаивались.
Что и говорить, Мариула была странной. Чуть полноватая, лицо удлиненное, но не обезображенное морщинами. Зубы ровные и крепкие, как у молодой женщины. Глаза излучали неутомимую энергию. Мариула читала книги, не прибегая к помощи очков. Да их и не было в ее доме. Увидев, как Мариула в ярком платке выходит на
улицу, каждый думал: «Не иначе старуха с нечистым знается, и тот продлевает ей молодость».
Но душа Мариулы, напротив, была всецело обращена к Богу, и в сердце своем она не таила коварства. Передний угол ее избы украшало множество икон, а перед образами постоянно теплилась медная лампадка. Мариула большую часть суток проводила в своем доме, но не предавалась праздному безделью. Она лечила людей. А так слуги нечистого не поступают!
Прозвище Ведунья она получила по причине того, что во всем городке не было никого, кто умел бы исцелять почти безнадежно больных и, гадая на картах Таро, давать поразительно точные предсказания. Поэтому изба Мариулы всегда была полна гостей.
Уже пять лет как Мариула овдовела. Покойный муж ее был казак храбрый. И умер от ран, правда, не на поле боя, а на руках у своей любимой жены.
Люди не помнили ее молодой, не замечали, что она стареет. Сак- марцы были уверены, что Мариула не бедна, и в большом сундуке, который стоит в ее доме, хранятся сказочные богатства. Мариула никогда не открывала его в присутствии посторонних. А потому никто не знал в городке, что в сундуке кроме лекарственных снадобий хранятся личные вещи женщины, которыми она очень дорожила.
Думая не о себе, а о людях, Мариула ревностно трудилась ради них и была счастлива. И неудивительно, что весь городок ее любил, со всеми она была добра и гостеприимна!..
В 1916 году в сибирском городе Верхнеудинске молодой человек Кузьма Малов поступает на службу судебным приставом. Казалось бы, всё, он ухватил судьбу «за хвост», живи и радуйся, но… Кузьма любит татарку Мадину и горит желанием жениться на ней, однако опекун девушки, купец Халилов, всячески препятствует браку. Своё нежелание он прикрывает принадлежностью молодых людей к разным религиям, но, как оказалось, дело вовсе не в том. Всему виной страшная тайна купца, благодаря которой девушка вообще не может быть ничьей женой!..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Полыхает Гражданская война. Молодой оренбургский казак Аверьян Калачёв, служивший санитаром в войске атамана Дутова, получает тяжёлое ранение. Его спасает и выхаживает Иван Сафронов, бывший купец, а ныне — глава секты скопцов. Благодарный Аверьян верит всему, что говорит Сафронов, и постепенно становится его верным соратником. У Ивана на нового адепта секты большие виды, и в какой-то момент Сафронов вынужден посвятить Калачёва в тайну скопческой казны, которую хранил долгие годы. Но эта же тайна, спустя годы, принесла Аверьяну и его родне лишь смерть и страдания…
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
«Каменный Пояс» – эпическое полотно, охватывающее период русской действительности от конца XVII века до 70-х годов XIX века. И хотя стержнем повествования служит история рода уральских горнозаводчиков Демидовых – от сметливого кузнеца Никиты, зачинателя «дела», до немощного, развращенного роскошью Анатолия, князя Сан-Донато, завершившего родословную, – главным героем трилогии является талантливый, трудолюбивый русский народ, терпеливый и мятежный. Автор создал целую галерею запоминающихся образов мастеровых людей, зримо предстают и Демидовы, жестокие, властолюбивые, гордые своей силой и властью над человеком. Книга заканчивает трилогию «Каменный пояс».
Героиня романа «Оренбургский платок» – вязальщица знаменитых оренбургских платков, натура самобытная, стойкая, цельная. Писатель «разрешил» ей самой поведать о своей трудной судьбе, что придало повествованию яркую, неповторимую, пленительную выразительность.
Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка (1852—1912) современники сравнивали с крупнейшим французским писателем Эмилем Золя. Роман «Дикое счастье» рассказывает о золотой жиле, которую нашел главный герой Гордей Брагин. Золото оказывается для многих испытанием, которое немногие проходят. Сам писатель считал необходимым рассказать о проблемах уральской жизни того времени, к числу которых относилась «золотая горячка», вызванная бурным развитием капитализма и открытием новых золотых месторождений. По словам писателя, он попытался рассказать о том, как в далекой уральской дыре «дикое богатство погубило не одну хорошую семью, крепкую старинными устоями».
Уральские горы – Каменный пояс – издавна привлекали наших предков, привыкших к вольным просторам Русской равнины, своим грозным и таинственным видом и многочисленными легендами о богатствах недр. А когда пала Казань, ничто уже не могло сдержать русских первопроходцев, подавшихся осваивать новые земли за Волгой. И седой Урал, считавшийся едва ли не краем земли, вдруг оказался всего лишь вратами в необъятную даль Сибири...