Форпост в степи - [10]

Шрифт
Интервал

— Как знать, твое благородие, — ухмыльнулся дезертир. — Может, я и взаправду царь твой. Может, придет тот час, когда в ногах моих валяться будешь!

— Молчать, тварь! — заорал Уваров, с которого дерзкий ответ мужика согнал дремоту.

Он в замешательстве смотрел на пленника.

— Ты опять за свое, негодяй? Вот прикажу тебя повесить…

Дезертир поежился, враждебно нахмурил брови, но ничего не ответил.

— Ну? Почему снова царем себя называешь? Думаешь своей брехней заставить меня уверовать в твое сумасшествие?

Пленник немного подумал и сказал:

— Спать я хочу, твое благородие. Вели отвести меня в хлев, а то прямо здесь, в избе, на пол грохнусь.

Закончив фразу, дезертир закрыл глаза.

Все яснее становилось поручику, что мужик хитрит. Да и в плен он сдался для того, чтобы залечить рану на бедре. Уваров догадался, что дезертир поджидает подходящего момента для бегства. Но сбежать из деревни поручик ему не позволит.

— Значит, спать хочется?

— Да, умаялся я, однако.

— Тогда прощаюсь с тобой до утра, — многообещающе улыбнулся Уваров. — До сих пор я только спрашивал. Даже собирался отпустить тебя, если скажешь правду. Теперь хватит, довольно. Теперь буду говорить я. Ну–ка, открой–ка свои бельма лубошные.

Пленник приоткрыл глаза и тревожно посмотрел на поручика, словно спрашивая: «Ты оставишь меня в покое или нет?» Уваров взял в руки плеть и показал ее дезертиру:

— Тебя будут пороть день и ночь, а раны посыпать солью! Если к утреннему допросу не развяжешь свой поганый язык…

Дезертир замер, глаза его сузились. Взгляд его был полон дикой ненависти. Руки начали сжиматься в кулаки, и, чтобы не выдать себя, он втянул их в рукава мундира.

— Что, боишься? — спросил Уваров, взяв трубку и набивая ее табаком. — Я слов на ветер не бросаю!

— Спокойной ночи, твое благородие, — ухмыльнулся пленник. — Ежели мы когда еще повстречаемся, я лично сверну твою хлипкую шейку.

— Уведите его! — закричал вскочившему улану поручик. — Заприте его покрепче и удвойте караул.

Как только дверь за ушедшими захлопнулась, Уваров прерывисто вздохнул и схватил бутылку с самогоном. Отпив почти половину содержимого, он поставил бутылку на стол и заорал:

— Прямо с утра лично сам забью тебя до смерти! Приятных снов, «ваше величество»!

* * *

Охрана пленника была поручена уланам Самохину и Никитину. Зная о крутом нраве и недюжинной силе дезертира, уланы покрепче связали ему руки и ноги и, чтобы пленник никому не мешал, затащили его в амбар.

Утром поручик Пугачева на допрос не вызвал. Страдая от похмелья, он валялся в постели и «глушил» болезнь рассолом. Сторожившие мужика уланы отправились обедать. Самохин вспомнил, что связанного в амбаре дезертира нужно покормить. Он взял со стола краюху хлеба, кувшин с водой. Переступив порог амбара, солдат в испуге отшатнулся и выронил хлеб и кувшин, который разбился.

Крепкая фигура пленника маячила посреди амбара; веревки на его руках и ногах словно растаяли. Оправившись от испуга, Самохин рванулся вперед и схватил пленника за руку, чтобы тот не убежал.

— Как это ты развязался? — воскликнул улан.

Пленник посмотрел на него насмешливо прямо в глаза и тихо сказал:

— Не мешай мне бежать!

— Я не пущу тебя! Ты дезертир и мародер. Тебя повесят!

— Отойди.

Пленник легко, словно муху, стряхнул с себя незадачливого улана:

— Лучше не маячь на моей дороге, а то ненароком в одночасье хребтину перешибу!

— Да я…

— Не хочу грех на душу брать, служивый, — пленник ухмыльнулся, — до тебя еще турок доберется.

Он внимательно осмотрел Самохина:

— А вот одежкой с тобой надо махнуться. Твой мундирчик как раз мне впору придется!

Не успел улан опомниться, как оказался лежащим на ворохе соломы, а дезертир стаскивал с него мундир.

— Я сейчас закричу! — воскликнул улан.

Но его крик не испугал Пугачева. Он лишь ухмыльнулся и, продолжая свое дело, сказал:

— Хотел бы на помощь звать — уже позвал бы. Ежели кто сюда войдет ненароком, враз сверну башку тебе, как куренку. Так что не гневи государя своего понапрасну и не толкай его на смертоубийство своего подданного!

— Разве ты и правда царь? — спросил удивленный Самохин, глубоко переводя дыхание.

— А ты думал!

— А господин поручик говорил, что ты умом тронутый дезертир!

— Ты его больше слушай.

— Тогда почему ты не в столице с царицей, а лешаком по земле бродишь?

— Долго об том сказывать. Как–нибудь в другой раз!

Улан был поражен настолько, что прекратил сопротивление и позволил незнакомцу быстро раздеть себя. Широко раскрыв глаза, он смотрел, как бывший пленник грязного хлева натягивает на себя новенький мундир.

— Ты… — прошептал Самохин.

— Царь я, Петр Федорович Третий, — ответил, примеряя ремень, незнакомец. — Я тот человек, который желает покарать жинку свою, Катьку–паскудницу, за все ее злодеяния и волю народу дать. Волюшку всему народу рассейскому!

Улан вскочил и протянул Пугачеву руку.

— Не сердись, государь, — сказал он смущенно. — Знал бы я, кто ты есть, глядишь, и разговаривал бы по–другому. Я же тебя считал бродягой и сумасшедшим.

— Ничего, как–нибудь переживем, — сказал мужик, горько усмехнувшись. — Когда меня стерва Катька с престола сковырнула, я много по свету странствовал и не такого про себя слыхивал. А сейчас давай–ка я тебя веревками стяну, чтоб от поручика меньше досталось.


Еще от автора Александр Владимирович Чиненков
Господин судебный пристав

В 1916 году в сибирском городе Верхнеудинске молодой человек Кузьма Малов поступает на службу судебным приставом. Казалось бы, всё, он ухватил судьбу «за хвост», живи и радуйся, но… Кузьма любит татарку Мадину и горит желанием жениться на ней, однако опекун девушки, купец Халилов, всячески препятствует браку. Своё нежелание он прикрывает принадлежностью молодых людей к разным религиям, но, как оказалось, дело вовсе не в том. Всему виной страшная тайна купца, благодаря которой девушка вообще не может быть ничьей женой!..


По ту сторону жизни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Крещенные кровью

Полыхает Гражданская война. Молодой оренбургский казак Аверьян Калачёв, служивший санитаром в войске атамана Дутова, получает тяжёлое ранение. Его спасает и выхаживает Иван Сафронов, бывший купец, а ныне — глава секты скопцов. Благодарный Аверьян верит всему, что говорит Сафронов, и постепенно становится его верным соратником. У Ивана на нового адепта секты большие виды, и в какой-то момент Сафронов вынужден посвятить Калачёва в тайну скопческой казны, которую хранил долгие годы. Но эта же тайна, спустя годы, принесла Аверьяну и его родне лишь смерть и страдания…


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Хозяин Каменных гор

«Каменный Пояс» – эпическое полотно, охватывающее период русской действительности от конца XVII века до 70-х годов XIX века. И хотя стержнем повествования служит история рода уральских горнозаводчиков Демидовых – от сметливого кузнеца Никиты, зачинателя «дела», до немощного, развращенного роскошью Анатолия, князя Сан-Донато, завершившего родословную, – главным героем трилогии является талантливый, трудолюбивый русский народ, терпеливый и мятежный. Автор создал целую галерею запоминающихся образов мастеровых людей, зримо предстают и Демидовы, жестокие, властолюбивые, гордые своей силой и властью над человеком. Книга заканчивает трилогию «Каменный пояс».


Оренбургский платок

Героиня романа «Оренбургский платок» – вязальщица знаменитых оренбургских платков, натура самобытная, стойкая, цельная. Писатель «разрешил» ей самой поведать о своей трудной судьбе, что придало повествованию яркую, неповторимую, пленительную выразительность.


Дикое счастье. Горное гнездо

Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка (1852—1912) современники сравнивали с крупнейшим французским писателем Эмилем Золя. Роман «Дикое счастье» рассказывает о золотой жиле, которую нашел главный герой Гордей Брагин. Золото оказывается для многих испытанием, которое немногие проходят. Сам писатель считал необходимым рассказать о проблемах уральской жизни того времени, к числу которых относилась «золотая горячка», вызванная бурным развитием капитализма и открытием новых золотых месторождений. По словам писателя, он попытался рассказать о том, как в далекой уральской дыре «дикое богатство погубило не одну хорошую семью, крепкую старинными устоями».


Сказание о Старом Урале

Уральские горы – Каменный пояс – издавна привлекали наших предков, привыкших к вольным просторам Русской равнины, своим грозным и таинственным видом и многочисленными легендами о богатствах недр. А когда пала Казань, ничто уже не могло сдержать русских первопроходцев, подавшихся осваивать новые земли за Волгой. И седой Урал, считавшийся едва ли не краем земли, вдруг оказался всего лишь вратами в необъятную даль Сибири...