Формула счастья - [29]

— Но вы ведь сами хорошо владеете французским, почему же вы не стали переводить?

Людмила смерила девушку презрительным взглядом. Но в глазах Светланы было столько ребячливой наивности, что Людмила опять снисходительно улыбнулась:

— Конечно, французский я знаю сейчас, наверное, лучше русского, но я директор, не забывай об этом, милая девушка.

— А… — Светлана смутилась, и краска залила ее лицо. И чтобы справиться со своим смущением, она спросила: — Как долго представитель фирмы пробудет в Москве?

— Пять дней. Один — знакомство с документацией, просмотр анкет, характеристик, фотографий. Два дня на личный отбор персонала и два дня для официальных встреч с чиновниками, формирования ассортимента магазина. Кстати, магазин почти готов, эскиз готовили французские дизайнеры. Ты должна будешь сопровождать мсье Журэ. Эта работа не столь денежная, сколь престижная, хотя две-три сотни франков, я думаю, тебе не помешают.

«Конечно, не помешают», — думала девушка, прикидывая, что на эти деньги она сможет на первое время снять квартиру, чтобы не возвращаться домой.

— Вот тебе анкеты и резюме. Где будешь работать, здесь или дома?

Светлане было как-то неуютно рядом с этой самоуверенной женщиной, поэтому она предпочла взять работу на дом.

— Итак, шестнадцатого числа ровно полдевятого за тобой заедет машина, будь готова. И не робей, ты справишься, а если сможешь угодить Антуану, это будет постоянный доход, к тому же в валюте; мне совсем не хочется заниматься рутиной, поэтому работой я тебя загружу: в ближайшее время нужно выпустить рекламный каталог на русском языке, подготовить агрессивную рекламную атаку в газетах, журналах, на телевидении, и радио. Как только утвердят бюджет, ты забудешь, что такое спокойная жизнь.

От этих слов Светлана вся собралась в комок, как бы готовясь к мгновенному старту: она любит работать, ей это интересно.

Людмила мысленно улыбнулась, увидев выражение лица Светланы.

— Ты мужественная девушка, — уже с теплотой в голосе продолжила она. — Этот мир — дикие джунгли, где требуется немало смелости и ловкости, чтобы выжить. Но я верю в тебя и в твое будущее. В бизнесе нет твердых правил, и женщине, чтобы добиться чего-то, важно использовать свое оружие: знания, обаяние, красоту, интуицию. Причем вести бой придется всеми видами оружия сразу. Но не забывай — это я тебе говорю как старый опытный боец, — не смешивай бизнес и любовь. Ты можешь использовать свое тело в качестве самого тяжелого орудия, но не позволяй манипулировать своими чувствами, а научись сама использовать чувства других.

От таких внезапных откровений Светлане стало не по себе, и ей захотелось остаться одной: слишком много впечатлений! Шаг за шагом она поднималась все выше и выше по социальной лестнице, оставляя далеко внизу ту беззащитную, маленькую девочку, какой она себя ощущала еще месяц назад. Еще одно усилие — и она станет сотрудницей всемирно известной французской фирмы! Какое счастье! Но сердце отчего-то тихо сжалось, и легкий холодок пробежал по позвоночнику. Что ждет ее впереди? И как будто в поисках ответа, она вопрошающе взглянула на работодательницу.

Людмила, внезапно почувствовав нежность к этой немного испуганной девочке, подошла к ней, наклонилась и тихо обняла за плечи:

— Не бойся, все будет хорошо.

Вдыхая легкий пряный запах, исходящий от ее теплого тела, Светлана невольно испытала потребность прижаться к ней, спрятать голову на ее груди, как когда-то девочкой, когда искала защиты у матери, но она подавила в себе это желание. Людмила — ее директор, а она — работник по найму, и это то правило, которое нельзя нарушать.

Людмила отстранилась и отошла к столу.

— Я могу быть свободна? — неуверенно спросила Светлана.

— Возьми вот это. — И протянув черную папку, Людмила ободряюще подмигнула: — Готовь оружие к бою.

Света благодарно улыбнулась в ответ:

— No pasaran!

Она подняла вверх на вытянутой руке сжатый кулак. Теперь она знала: у нее есть союзник: опытный командир-стратег в борьбе за выживание.

Она стояла у окна. На часах было почти девять. Светлана уже спускалась вниз и ждала у подъезда, но машины не было, и ей пришлось вернуться. Плохо, что она не записала номер телефона Людмилы, и теперь ей приходится сидеть как на иголках. Она с нетерпением ждала встречи с Антуаном Журэ, представляя его солидным, чуть полноватым мужчиной с сединой на висках и обязательно с усиками, наподобие тех, что носил Дюруа, персонаж мопассановского «Милого друга». Она репетировала перед зеркалом, как она войдет в кабинет, как подаст руку для приветствия, как сядет, как возьмет в руки карандаш; ей казалось, что каждое ее движение, каждый жест должен быть четким, правильным, без суеты и неуверенности — она должна выглядеть профессионалом. Ей очень хотелось получить эту работу, которая даст ей не только финансовую самостоятельность, но и откроет дверь в доселе неизвестный и заманчивый мир.

И вот машина не пришла за ней. Может, Людмила передумала и взяла на работу кого-нибудь другого, более знающего и умелого? От этой мысли она почувствовала, как холодеет в груди и немеют ноги. В квартире стояла тишина. Стелла тихо лежала у ее ног. Овчарка иногда приподнимала голову, с сочувствием глядя на нее умным, всепонимающим взглядом.