Фьорды. Ледяное сердце - [13]

Новый знакомый Мистрис препроводил девицу на чердак и просил связать его запястья и щиколотки шелковыми веревками, затем продернуть их через кольцо, вмонтированное в потолок. Таким образом, его мускулистое обнаженное тело оказалось натянутым, как струна, и таким прекрасным, что даже опытная Мистрис не сразу смогла ударить свою добровольную жертву конским кнутом. Желание затопило ее как весенняя вода, она до крови прикусила губу, зажмурилась и нанесла удар. Свист взлетел высоко над головой молодой дамы и свистнул в воздухе. От ударов на коже красавца оставались следы. Сначала нежно-розовые полоски, которые быстро исчезали, но рука Мистрис двигалась все увереннее, она впала в неистовый транс и бичевала свою жертву с большой силой. Кнут со свистом рассекал воздух, оборачивался вокруг его связанных над головою рук, грудной клетки и бедер, оставляя глубокие алые борозды, выдирал целые полосы кожи. Кровь медленно сочилась из ран, стекала вниз тонкими струйками. Вид крови отрезвил Мистрис и заставил прекратить истязание.

Но ее жертва все еще не была удовлетворена – он умолял Мистрис взять в кабинете фотографический аппарат и заснять раны как можно подробнее. Только вид собственного изувеченного тела способен принести ему истинное наслаждение …

– Фру Ольсен, вы какая сестренка – плохая или хорошая?

– Что? – От неожиданного и резкого голоса меня тряхнуло, как от удара током. Я вскочила, но запуталась в пледе и уронила книжку. Она звонко шлепнулась на палубу.

– Конечно, вы хорошая…

Из сгущавшейся темноты прямо передо мной всплыло лицо Андреса. В неверном свете он казался призраком и, со свойственной потусторонним существам рыцарской галантностью, опустился на одно колено, поднял книжку и протянул мне. Я спрятала томик в карман, пробормотала что-то вроде «спасибо». Все это мне ужасно не понравилось. То есть выглядел суперстюард как всегда – суперпривлекательно, всем своим видом изображал щенячью покорность, но его глаза излучали влажный, нездоровый блеск.

– Угостить вас печенькой?

Мне следовало развернуться и уйти, но я опешила от неожиданности и уточнила:

– Какой еще «печенькой»?

– Савоярди [16] . В кафетерии такого нет, – он протянул мне палочку нежного бисквита, бледную, как его пальцы – действительно очень ухоженные.

– Неужели гости не доели? – не удержалась и съязвила я.

– Нет. Я стащил из вазочки в люксе специально для вас. Ненаказуемо, зато приятно будоражит. Вам ничего такого не хотелось, госпожа Ольсен, чтобы встряхнуться?

Включилось освещение, одна лампа оказалась прямо за спиной у Андреса, на секунду мне показалось, что его золотые волосы вспыхнули, я резко отскочила назад. Стащил для меня – значит, он разыскивал меня? Даже следил за мною? Можно сказать, я встряхнулась, и здорово, от такого открытия. Тревога всех последних дней набросилась на меня приступом беспричинной паники. Руки дрожат, а сердце колотится где-то на уровне ключиц, пришлось глубоко вдохнуть и встряхнуть головой, чтобы взять себя в руки. Я не собираюсь и дальше смотреть, как он елозит коленями по палубе и заглядывает мне в лицо, изображая миленького щеночка.

– Вставайте!

Герр Рёд безропотно поднялся и встал рядом со мной, легко опираясь на поручни.

– Это что, новая политика компании – воровать у гостей? – спрашиваю его.

– Ха-ха, – мой визави сверкнул безупречными белыми зубами. Когда мы стоим рядом, он значительно выше меня, а его улыбка выглядит снисходительной.

Эта улыбка окончательно вернула меня к реальности, больше того – ввергла в изрядное раздражение. Похоже, мистер совершенство застукал меня с дамским романом и сразу зачислил в дурехи. Очень недальновидно! Сейчас переведу разговор в формальное русло и выполню просьбу девушек – раз сама судьба предоставила мне такой случай.

– Андреас, причин смеяться мало. Гости жалуются на ваших стюардов, мне с трудом удалось отговорить их подавать официальную жалобу. Рослый темноволосый мужчина из компании спутников мадам Дюваль, – никого из компании мадам Дюваль, кроме нее самой, я не видела, но судя по обилию «высоких брюнетов» в романах, хотя бы один такой непременно затесался в компанию ее фанатов, – так вот, он просил заменить горничную по имени Криста.

– Странно. Мадам Дюваль понравилось, как эта девушка краснеет и что у нее веснушки и волосы светлые, она именно такую горничную просила.

– Можно подумать, гости выбирают стюардов, как рабов на невольничьем рынке.

– Ха-ха, как забавно! Рабы, «нижние», – неуместно рассмеялся мой визави. – «Нижние» с нижних палуб! Нет, фру Ольсен, увы. Рабов и хозяев связывает вечность и бездна чувств, а судовые стюарды больше похожи на проституток с повременной оплатой.

– В каком смысле? – я просто отказывалась верить своим ушам. Неужели он изловил меня здесь, чтобы предложить состоятельного содержателя из числа пассажиров?

– В фигуральном смысле, конечно. Это не военный крейсер, а круиз. Знаете, что это значит? Одни продают себя за деньги – другие развлекаются. Пока гости платят, они получают максимум бонусов и удовольствий. Если им нравится смотреть на блондинку – они получают в горничные блондинку. Вот и все.