Foot’Больные люди. Маленькие истории большого спорта - [10]
Я повел их в другой корпус, где была студия. Газзаев шел первым, за ним Бышовец, замыкал процессию я. Перед входной дверью Газзаев резко остановился и предложил Бышовцу пройти первым.
– Валера, ну к чему эти условности? Тебе ведь нравится быть первым.
Я затаил дыхание, хотя понятия не имел, что именно я сейчас услышу. И не ошибся в ожиданиях.
– Анатолий Федорович, только после вас.
Бышовец шагнул, и Газзаев тут же выпалил:
– Нас на Кавказе с детства учат: стариков надо пропускать вперед.
Передача буквально искрила, хотя ответы были сдержанными. Украшением стал момент, когда Бышовец что-то спросил у Газзаева, а тот демонстративно стал рассматривать, как отражается свет от контровика на его блестящем ботинке.
После того эфира гости начали спрашивать заранее, кто еще придет на программу.
Газзаев покинул Шаболовку первым, Бышовец чуточку задержался. Я проводил его до «Мерседеса», он показал пальцем в небо и спросил:
– Видишь?
Я поднял голову. Там не было никого. Анатолий Федорович подтвердил:
– Никого!
Я с этим не спорил. Не мог при всем желании.
– Все, кто не давал мне работать, уже не у дел. Колосков, Газзаев, Романцев.
Шел 2009-й год. «Футбол России» выходил по вторникам и пятницам, а канал тогда еще назывался «Спорт», а не «Россия 2». Но уже тогда, читая все, что написал Генри Мортон, я начал подозревать, что Америки не существует.
Пока не съезжу сам, не поверю.
Поезд из Гомеля
Как же я люблю встречать рассвет в дороге!
Солнце бьет в глаза. На душе легко. Те мои друзья, кто увлекается охотой, наверняка едут и за этими ощущениями тоже.
У Юрия Коваля в книге «Ауа» есть гениальная строчка. Не одна, конечно. Но эта особенная: «Так трудно выбраться из Москвы, а как выберешься – сразу счастье».
Сейчас все едут промышлять в Белоруссию. Помню, раньше обязательно привозили с собой, кроме дешевого мяса, восторженные воспоминания о чистоте городов и ухоженности деревень. Сейчас – только мясо и охотничьи байки. Почему так, не знаю. То ли насмотрелись, то ли у нас жизнь в этом вопросе начала налаживаться.
Сережа Овчинников под настроение любил вспоминать, как он работал в Минске. Гулял в парках, смаковал фермерские продукты. Все было бы чудесно, если бы только не привычка президента клуба звонить в два часа ночи и спрашивать: «Ты что, спишь?» Я Сережу понимал. Сам ложусь рано, и звук на телефоне отключаю загодя.
Разговоры о футболе по ночам лучше вести сразу после матчей. Выездных. Суета, дорога, паспортный контроль, самолет. Пристегнулись и полетели.
Написал, вспомнил и решил внести поправку. Замечательно встречать рассвет в дороге, когда ты перед этим спокойно спал в кровати хотя бы несколько часов.
Наблюдать рассвет через иллюминатор самолета – это совершенно другие чувства. Даже после победы. В самолете я никогда не сплю, даже на длинных перелетах. Что в ЮАР, что в Бразилию, даже при всем великолепии условий.
С Кубка мира в ЮАР я летел в компании с китайцем. Он восторженно предлагал мне разделить его радость от предлагаемого шампанского. После второго бокала я решил немного вздремнуть. Минут через двадцать, устав ворочаться в кресле, я открыл глаза. Сосед спал как дитя. На его мониторе шел «Аватар».
Китаец проспал весь полет, и мне невольно пришлось смотреть выбранное им кино трижды. Пусть краем глаза и урывками, но все равно это было непростое испытание.
А вот первый перелет из Бразилии прошел более насыщенно. Одна группа во главе с тренером полетела смотреть после жеребьевки города, в которых нам предстояло играть. Другая, во главе с президентом, застряла в Сан-Паулу на лишние пятнадцать часов стыковки.
Я отправился спать в трансферный отель, в пятидесяти метрах по коридору от зала делегации. Вернувшись утром к коллегам, я был свеж как огурчик. И к тому же обогатился новыми впечатлениями, проведя ночь в капсульном номере, о котором раньше только читал.
Представьте, что вы лежите в купе, где пространство заканчивается обеденным столиком, а верхних коек нет – это и будет номер-капсула. Но я отлично выспался, принял душ и был бодр при входе в самолет.
Николай Александрович сел в соседнее кресло. Отказался откинуть его, оставшись в вертикальном положении. Что-то съел. Отказался от предложения помочь ему настроить телевизор. Но минуте на пятнадцатой выбранных мною «Гензеля и Гретель» я заметил, что президент буравит глазами экран.
Месиво было в разгаре. Боевое фэнтези: ведьмы, демоны, спецэффекты.
– Да, – сказал с мальчишеским удовольствием Николай Александрович, – попал я в некурящую компанию.
Он досмотрел кино до конца. Потом уснул и проспал до Москвы, так и не откинув спинку. Железный человек, что тут скажешь.
Но поезда я все равно люблю больше. Почти как автомобили.
Однажды, еще при Бородюке, наша молодежка играла в Гомеле. Александр Генрихович сказал, что едем поездом. Приехали. Хорошо сыграли. Взяли обратно Диму Градиленко, который тогда начинал агентствовать.
Град купил в гомельском антикварном магазине патефон и очень гордился покупкой. Мы позвали его к нам в купе. Он пришел с патефоном. Поставил на столик, желая продемонстрировать. Завел пружину, опустил иглу.
Тонкие и захватывающие психологические рассказы Ильи Казакова покорили Рунет. Мужская аудитория считает его своим автором, женская – своим. Казаков идет по жизни с широко раскрытыми глазами и с интересом слушает своих читателей, а они – его. Пронзительно честные, душевные, жизненные, предельно искренние новеллы автора о сложных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами отражают всю суть нашего беспокойного времени. Это стиль Довлатова и юмор Зощенко. Илья Казаков более двух десятков лет работает на телевидении в качестве популярного комментатора и ведущего спортивных программ, работал пресс-атташе сборной России по футболу, написал несколько книг о футболе.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.