Фонтаны на горизонте - [43]

Иван Алексеевич заметил, что большинство моряков удивлено его словами, и повторил подчеркивая:

– Да, господа, мы, советские люди, желаем вам удачной охоты в наших водах. Мы должны быть друзьями, а значит, уважать права друг друга. У нас нет намерения проникнуть в секреты китобойного промысла, который оберегается законами Лиги гарпунеров. Мы не будем связывать вашу охоту, но мы просим строго придерживаться условий концессии. Они вам, я надеюсь, хорошо известны.

Северов сделал паузу. Китобои молчали. Микальсен ответил за всех:

– Да, хорошо известны!

– Я, как уполномоченный Советского правительства, буду находиться на любом судне, где мне покажется необходимым. – При этих словах Северова среди китобоев возникло едва заметное движение. Микальсен встретился взглядом с Бромсетом. Гарпунер сидел у дальнего конца стола. Он едва покачал головой, и капитан-директор обратился к Северову:

– Это, надеюсь, не значит, что вы будете ходить и на китобойных судах во время поисков китов и охоты?

– Я и это имел в виду, – твердо проговорил Северов. – В условии концессии записано: «Представителю Советского правительства предоставляется полная возможность посещения всех судов флотилии как во время стоянок, так и во время плавания».

– Но не во время охоты! – сказал лохматый капитан «Веги-1».

– Неужели ваше судно будет больше просто плавать, чем охотиться? – улыбнулся Северов. – К тому же в условиях дальше говорится: «Представителю предоставляется право находиться на любом из судов флотилии столько времени, сколько он найдет нужным». Неужели вы, господин... – Микальсен подсказал имя капитана, и Северов повторил: – господин Ханнаен, откажетесь от охоты, пока я буду находиться на вашем судне?!

Ханнаен только яростно стиснул зубами трубку.

Поле боя осталось за Северовым, но на него вновь повеяло недружелюбием, как в начале совещания. Бромсет, внешне спокойный и как будто безучастный ко всему происходящему, ждал, что китобои дадут отпор комиссару, но капитаны и гарпунеры молчали. Посвященные в истинные цели экспедиции, они, хоть и привыкли к любым нарушениям законов, все же чувствовали себя неловко, сидели, смотря перед собой и посасывая трубки. «Чурбаны, – ругал их про себя Бромсет. – Им бы только ром глушить да гоняться за китами. Заявили бы все, что не будут охотиться, если русский явится на судно,– и все. Вряд ли комиссар пошел бы на срыв всего промысла».

Но китобои струсили, и это ломало все планы Бромсета. «Нет, черт возьми, надо что-нибудь придумать. Иначе этот Северов может неожиданно помешать нам». И Бромсет решил завоевать симпатию комиссара, разыграть его друга. .

– Может быть, у господ китобоев есть ко мне вопросы? – предложил Северов.

– Можно ли нам сходить на берег во время стоянок? – спросил капитан судна «Вега-3», выделявшийся среди товарищей своим огромным ростом, мощными плечами и такой короткой шеей, что казалось, его голова лежит прямо на плечах.

– Конечно, насколько это будет необходимо, – лицо Северова опять осветила веселая улыбка. – Но в одиночестве не советую гулять по берегу. Места здесь дикие, глухие, много медведей, а ведь у вас на прогулках не будет с собой гарпунов!

На шутку Северова никто не откликнулся. Еще раз пожелав успешной охоты, он вышел из кают-компании, оставив норвежцев одних.

Иван Алексеевич неторопливо шагал по палубе. Солнце уже прошло зенит, и его скользящие лучи как будто высекали бесчисленные искры из зеленоватой, с синим отливом воды. Вокруг судна с хриплыми криками носились чайки. Особенно много их собралось у кормы, где с камбуза выбрасывали остатки обеда. Птицы кричали, дрались, выхватывали из воды куски хлеба и рыбы, которые им были под силу. Некоторые тут же в воде клевали их, то и дело погружаясь с головой, и тогда были видны красные лапки, быстро гребущие воду.

У фальшборта собралось много моряков и рабочих. Они смотрели на птиц, шутили. Когда Северов приблизился, все умолкли и с любопытством стали его рассматривать. Они впервые видели советского комиссара и старательно искали в нем какие-то особенные черты, далекие от обыкновенных, человеческих. Но перед ними был высокий, крепкий моряк с открытым умным лицом.

Северов прохаживался по палубе, заложив руки за спину. Он понимал, что его первая попытка установить контакт с капитанами и гарпунерами окончилась неудачей. Они не хотели этого контакта. «Трудновато будет», – думал Иван Алексеевич. Он подошел к поручням, взглянул с высоты базы на стоявшие у ее борта китобойные суда. Рядом с «Вегой» они казались особенно маленькими. Иван Алексеевич никак не мог представить, как такие, можно сказать, катеришки справляются с морским гигантом.

Он твердо решил, что ему необходимо увидеть охоту своими глазами, изучать промысел с самого начала. На каком же судне пойти? Выбирать было бесполезно. Все китобойцы, как близнецы, похожи друг на друга. На полубаке в чехле – гарпунная пушка. Позади фок-мачты большая лебедка. Среднюю часть занимает довольно высокая надстройка с непропорционально длинной трубой. «Для большей тяги, – машинально отметил Иван Алексеевич. – Так на каком пойти?»