Флот Римской империи - [69]
В правление Элагабала (218–222) войска, которые Каракалла привел на Восток, двинулись в обратном направлении, на Запад.[613] В период же 231–233 годов положение на восточной границе снова потребовало присутствия императора и его гвардии. Хотя Александр Север и его мать Юлия Мамея следовали туда по суше, основная часть Мизенского флота также двинулась на Восток морем, так как С. Сульгий Цецилиан выступал praepositus reliquationis Мизенского флота и надзирал за императорскими деньгами и снабжением двора из Италии.[614] По мере того как морская торговля имела тенденцию к сокращению, значение использования военных флотов в транспортировке и даже снабжении возрастало. В тот же период правления появляются первые признаки возрождения пиратства и волнений в Средиземноморье. Бассейн Эгейского моря, видимо, был подвержен этому особенно, ибо некий П. Саллюстий Семпроний Виктор, удостоившийся за свои заслуги почестей жителей острова Кос, был наделен чрезвычайными полномочиями командования вместе с ius gladii (правом меча) для обеспечения «мира на всем море», то есть Эгейском море. Примерно в это время Дион в соседней Никее писал, что «пираты всегда возле нас».[615]
В правление Гордиана III (р. 225, правил 238–244, убит), давшего флоту бессмысленный титул Gordiana, средиземноморские эскадры выполняли свою последнюю службу традиционного свойства. Монеты с надписью Traiectus Aug и изображением солдат и штандарта на борту триремы заставляют предположить, что, когда император с преторианцами двигался на Восток на войну с персами (Сасанидским Ираном) в 243–244 годах, он частично прошел этот путь морем, видимо из Фракии в Сирию.[616] Еврейские источники свидетельствуют об участии в этой войне крупных военно-морских сил. Отряды кораблей преторианских флотов, оставшихся в Италии, могли подчиняться одному praepositus reliquationis, С. Юлию Александру, который стал позднее префектом classis praetoria Misenensis pia vindex Philippiana. Перед этой войной брат императора-преемника Филиппа Араба (убившего Гордиана III) С. Юлий Приск, видимо, командовал вспомогательными войсками преторианского флота, возможно, с целью борьбы с пиратами.[617]
Сам Филипп Араб (244–249)[618] попытался всерьез восстановить мир в империи. Об активности флота в период его правления сведений у нас нет, но в связи с необходимостью Филипп использовал даже моряков для сторожевой службы на суше. Надпись из Умбрии, посвященная «Победе», упоминает двадцать моряков, направленных из Равеннского флота под командованием evocatus (ветерана-сверхсрочника) Шестой преторианской когорты ловить разбойника на Фламиниевой дороге в 246 году.[619] Весь период от смерти Септимия Севера в 211 году до убийства Филиппа в 249 году обстановка в Средиземноморье становилась все хуже. Явная денежная инфляция, которая началась с императора Каракаллы (р. 186, правил 211–217, убит), усиление эксплуатации частных судовладельцев для государственных транспортных нужд, вымогательства и налоги разного рода – все это в сочетании с общей политической и экономической нестабильностью сокращало морскую торговлю. В то же время растущие трудности в торговле и сельском хозяйстве вновь вынуждали бедняков и поощряли смельчаков возобновить пиратство в масштабах, невиданных с I столетия до н. э. Тем не менее флоты понемногу уменьшались, а их названия становились длиннее. В ходе финансовых неурядиц начала III века флотские фонды явно расходовались на решение обостряющихся проблем защиты границ. То есть императоры сокращали страховочные средства как раз перед пожаром, ибо, хотя общая ситуация в 249 году по сравнению с обстановкой при Антонинах представляла собой явный упадок, следующие два десятилетия показали, что правление Филиппа явилось прелюдией к полному хаосу.
В период потрясений в империи от Деция (погиб в 251 году в битве при Абритте с готами и др.) до начала правления Аврелиана (249–270) использование временных средств преобладает во всех сферах.
