Флора и фауна - [21]

Валька — дура, — недовольно глянул на секретаршу: сама разобраться не может, что ли? Или думает шеф всех подряд с улицы принимать станет?

— А-а… не пойти ли ему в лабиринт к Минотавру, Энеску этому? — поморщился, качнув визиткой в пальцах. Рука тянулась ее в резак для мусора скинуть, а что-то внутри Макрухина останавливало.

— Семен Яковлевич, господин Энеску записался на прием три дня назад…

— Хоть три года вперед…

— Это же Орион! — качнулась к нему раздосадованная женщина: совсем спятил! И чуть кулачком ему по лбу не постучала, видя вялую работу мысли в мутных с похмелья глазах — да, очухивайся ты быстрее и шевели извилинами!

— Энеску! Точно! — Дошло! Ничего себе, какую птицу в его курятник надуло!

И вскочил:

— Придержи в приемной: коньячок там, конфеты, журналы! Мне пять минут надо!

— Хорошо, — заверила и выплыла из кабинета, готовя дежурную улыбку на ходу, а Макрухин к шкафу метнулся, костюм с рубашкой срочно менять. Бритвой зажужжал, приводя себя спешно в порядок. Если этого клиента упустить — будет последним лохом. Он, может, всю жизнь вот на таких акул рыбачил, и если срастется, получится на крючок взять… а не пошел бы Чигинцев в туман за поворотом!

Валентина всяких мужчин повидала — клиентура Макрухина примечательная, с достатком меньше зеленого полмиллиона в год редко берет, да и служащие у него как на подбор, только успевай себя в руки брать, слюнки вовремя утирая. И вроде удавалось, а тут уехала. Увидела дивную процессию из трех шкафов и двух дядечек с обложки, застыла в ступоре, прижимая поднос к груди, как щит.

— Я Энеску, — представился тот, что невольно все Валино внимание на себя забрал.

— Конечно, — кивнула, дурой себя чувствуя. — Конечно.

И ни с места. Взгляд сверяет оригинал с мечтой европейских женщин, фото которого в последнем номере журнала во всем очаровании представлен, лично Валентиной исследован и даже в прикроватную тумбочку сунут, чтоб не потерялся. Что артисты, звезды эстрады и манекенщики? Лучшие гримеры и фотографы из любой Бабы-Яги и Кощея Бессмертного Афродиту и Аполлона за сходную цену сделают. Это она не понаслышке знала и лично не раз убеждалась в глобальном отличии фотокопии и оригинала. Порой пока не представятся — так и не узнать, а тут наоборот выходило — фото: а-а, а оригинал: о-о-о. Больше и слов нет.

Ходят же такие экземпляры, никем не прибранные?

Бройслав с усмешкой рассматривал статую секретарши, надеясь, что та перестанет соответствовать своей внешности манекенщицы и начнет соответствовать должности и имиджу разрекламированного ему агентства. Но прошла минута, а девушка по-прежнему напоминала ему стандартную куклу с подиума.

— Ты не ошибся? — спросил Гарика.

— Девушка, проводите нас к шефу, — бросил он Валентине вместо ответа другу.

— Конечно, конечно, — опять проблеяла та, но очнулась — о подносе вспомнила и, видно поняла, что он ей не идет — убрала за спину. — Кофе, коньяк, легкий завтрак? Семен Яковлевич просит вас подождать пару минут.

— Успеешь за пару минут завтрак съесть? — покосился на Фомина Энеску. Тот лишь губы поджал, тихо бросив:

— Убью Хансена. Порекомендовал конторку.

Бройслав кивнул, соглашаясь, и заявил девушке:

— У вашего шефа есть одна минута на раздумье, милая.

Та поняла и рванула обратно в кабинет к Макрухину.

Бройслав прищурился ей в спину: он терпеть не мог, когда на него смотрели, как на аппетитное блюдо, идеализируя с головы до ног и мечтая съесть, как какое-то фрикасе.

— Пригласи ее сегодня ко мне в номер, — приказал Гарику с желчным прищуром.

Тот понял, что Бройслав зол за то, что его заставили ждать да еще столь бестактно разглядывали, и нашел, на ком раздражение сорвать. Значит, сегодня предвидятся траты, а завтра проблемы у Макрухина, и лениво кивнул: отчего б нет? Гуляй, друг.

— Прошу, — с картинной улыбкой пригласила их секретарша, гостеприимно распахивая двери в кабинет.

Бройслав бесцеремонно отодвинул ее в сторону Гарика, словно сдал бирку в гардероб. И прошел в кабинет, а Фомин сунул в нагрудный кармашек девушки визитку и шепнул на ушко:

— В семь за вами приедут, куда — сообщите по этим телефонам.

И плотно закрыл двери за собой, шагнув за другом.

Валентина осталась стоять, разглядывая охрану Энеску с гранитными масками вместо лиц и резво соображая, что она успеет сделать за отмерянное ей время до ужина с мечтой половины женского населения, чтоб выглядеть потрясающе? Получалось — многое, но если шеф отпустит ее прямо сейчас.

Кабинет, как и сам босс, выглядел достаточно респектабельно, и Бройслав немного умерил раздражение. Сел в кресло и без слов протянул фоторепродукции.

— Мне нужна эта женщина, — заявил вместо приветствия, проигнорировав приветствие Макрухина и вежливый интерес о цели визита.

— Меня Семеном Яковлевичем зовут, — бросил тот и взял фото. Где-то он уже видел этот портрет. Может, в Эрмитаже или Третьяковке?

— Данные?

— В ваших руках.

Ха!

Макрухин повертел фото и положил его на стол, прижав ладонью — отказывать он погодит. Любая блажь клиента на руку его капиталу, только б суметь вывернуться так, чтоб все сошлось.

— Зачем, Бройслав Вольдемарович? Я ни в коем случае не лезу в ваше дело, но хотел бы знать причину вашего интереса к данной особе. Если это недруг — одно, друг — другое, и от этого зависит, как мы будем работать, грубо или мягко…