Флэш-Рояль - [176]

Очевидно, что когда-то эта женщина блистала красотой, но годы ее не пожалели. Офицеры видели перед собой крашеную блондинку с изогнутыми бровями и ярко-голубыми глазами. Она предпочитала говорить о себе, а не о своих отношениях с де Джерси. Гейл вышла за него в юном возрасте, но вскоре поняла, что нужна ему ради связей, а не из-за огромной любви. Ее отец владел агентствами по недвижимости по всему Челси и Фулхэму, а потом ими стал управлять Эдвард. После смерти тестя он получил контроль над бизнесом. Даже после стольких лет Гейл таила на него обиду, несмотря на щедрую выплату после расторжения брака.

– И в тот период он купил поместье? – спросил Роджерс.

Гейл пожала плечами.

– Оно стоит сорок миллионов, – тихо сказал офицер.

Она разинула рот:

– Лживый сукин сын. Сорок миллионов! Бог ты мой!

Гейл провела ладонью по волосам.

– Вы могли бы рассказать что-нибудь о его происхождении или семье? – попросил Роджерс.

– Отец Эдди был букмекером. Кажется, он сорвал куш в день дерби, после чего открыл свою первую букмекерскую контору. Кроме этого, я ничего не знаю. Странно, но Эдди мало с кем дружил. Сорок миллионов! Наверное, с момента покупки поместье увеличилось в цене. Просто невероятно. Он говорил, что бизнес отца приносит ему пятьдесят тысяч в год.

Версия Роджерса о том, что де Джерси приобрел поместье на средства, добытые незаконным путем, казалась все убедительней, и в душе старшего суперинтенданта росло радостное предвкушение.

– Как вы думаете, откуда он взял столько денег на покупку? – осторожно спросил Роджерс.

– Понятия не имею. Он продал все агентства отца – может, с этого. Я и впрямь не знаю. У него всегда водились деньги, он умел инвестировать капитал. Он повторно женился, на какой-то модели, которая ему в дочери годится.

– Вы слышали, чтобы кто-нибудь называл его Полковником? – спросил Роджерс.

– Полковником? – повторила Гейл. – Он некоторое время ходил в Сандхерст, но его выгнали. Травма колена, кажется. Он всегда жаловался на него. О другом отношении к армии я не в курсе. Полковником он не был. Хотя, зная его, не стала бы утверждать наверняка. Может, он играл этого Полковника, не знаю.

– Играл? – переспросил Роджерс.

– Его мать ходила в любительский театральный кружок, и в детстве он часто бывал на спектаклях. Я мало что знаю про это, но у него были фотографии в костюмах и париках. Конечно, во время нашего брака он ничем подобным не занимался. Слишком сильно хотел получить одобрение папочки. – Гейл поднялась и посмотрела в сторону небольшого антикварного стола. – Кажется, у меня есть один снимок. Уверена, он здесь.

Она открыла ящик и принялась доставать письма, книги и старые дневники в поисках альбома с фотографиями.

– Уверена, что был где-то здесь.

Гейл обвела комнату взглядом, потом прошла к книжному шкафу.

– Вы когда-либо встречали Джеймса Вилкокса?

– Джеймса? – Гейл оглянулась на Роджерса. – Да, я знала его в те времена, когда мы вместе носились по клубам. Это он познакомил меня с Эдди.

– А Тони Дрисколл?

– Я читала про него в газетах, но никогда не встречала. – Она вернулась к поискам, просматривая полки, и наконец указала на верхний ряд книг. – Кажется, там.

Сара, которая была ростом выше Гейл, поднялась на цыпочки и, достав сверху альбом в кожаном переплете, передала его хозяйке квартиры. Та пролистнула страницы.

– Может, я ошиблась. После его ухода я выбросила все, что было с ним связано. Ага! Не знаю, зачем только сохранила, но вот этот снимок. – Она подняла пленку, открывая три черно-белые фотографии. – Это спектакль, в котором он участвовал ребенком. Поглядите сами. Он стоит в конце ряда.

Роджерс посмотрел на снимок.

– Они ставили «Рождественскую песнь». Он стоит рядом с маленьким мальчиком на костылях.

Роджерс не увидел никакого сходства с мужчиной, на которого он вел охоту, – на фото с краю робко стоял высокий тощий мальчишка. Перевернув снимок, он увидел нацарапанные на обороте имена участников этого спектакля и передал его Саре. Малютку Тима сыграл Г. Смедли, а про себя де Джерси написал «Я». Сара вернула фотографию Гейл:

– Спасибо.

Роджерс понял, что первая жена де Джерси не располагает ценной информацией. Офицер поднялся и поблагодарил ее за уделенное время, однако Гейл еще не закончила свой монолог:

– Он бросил меня. Даже не набрался смелости сказать мне в лицо, что уходит. Я проснулась и обнаружила, что он упаковал вещи и смылся. А позже я поняла, что он не один год планировал свой побег. Кошмар! Мои адвокаты считали, что, скорее всего, он готовил это полгода, и это повергло меня в ужас, ведь я понятия ни о чем не имела. Вот такой он человек, лицемер и лжец.

Роджерс снова пробормотал слова благодарности.

– Что ж, надеюсь, в этот раз мы его поймаем, – сказал он.

– Но какой в этом смысл? – ответила Гейл. – Он стал чуть ли не народным героем, если верить СМИ, а драгоценности уже вернули. Эдди же никого не убил.

Она посмотрела на них своими водянистыми голубыми глазами и захлопнула за офицерами дверь.

– Вы верите в это? – спросил Роджерс у Сары, когда они вернулись в машину.

Она замешкалась.

– Нет, не верю. Я думаю, он убил Сильвию Хьюитт. И считаю, что он мог убить Алекса Морено.