Физиология брака - [91]
Барон посмотрел на свою жену, которая, сломленная усталостью, прикорнула в уголке кареты. Помимо воли он сравнил наряды Луизы и Эмилии. Известно, что в подобных случаях присутствие законной жены на редкость обостряет неодолимое влечение к жене чужой. Поэтому понять мысли барона, переводившего взгляд с жены на ее подругу, а с подруги — на жену, было нетрудно, и госпожа Б*** превосходно их поняла.
— Луиза совсем выбилась из сил!.. — сказала она. — Бедняжка не создана для светской жизни, у нее такие скромные желания. В Экуане она только и делала, что читала...
— А что делали вы?
— Я?.. О, я, сударь, мечтала о том, как буду играть в комедии! Я так страстно этого желала!..
— Но отчего вы так редко видитесь с госпожой В***? У нас есть поместье в Сен-При, я выстроил там небольшой театр: мы могли бы вместе сыграть на нем какую-нибудь комедию.
— Кто же виноват в том, что я редко вижусь с госпожой В***? — отвечала красавица. — Вы так ревнивы, что не позволяете ей ни принимать подруг, ни ездить к ним.
— Я ревнив!.. — вскричал господин В***. — Я, отец троих детей, женатый уже четыре года!..
— Тише!.. — приказала Эмилия, ударив барона по пальцам кончиком веера. — Луиза не спит!..
Карета остановилась, интендант подал руку прекрасной подруге жены и помог ей выйти.
— Надеюсь, — сказала госпожа Б***, — вы не запретите Луизе приехать на этой неделе ко мне: я даю бал.
Супруг Луизы почтительно поклонился.
Бал, данный госпожой Б***, довершил ее триумф и погибель барона, который без памяти влюбился в Эмилию и готов был пожертвовать ради нее сотней законных жен.
С того вечера, когда в душе барона забрезжила надежда покорить подругу жены, прошло несколько месяцев; однажды утром влюбленный интендант сидел у госпожи Б***; внезапно горничная доложила хозяйке о приезде баронессы В***.
— Ах! — вскрикнула Эмилия, — если Луиза застанет вас у меня в этот час, она заподозрит недоброе. Спрячьтесь вот здесь, в кабинете, и ведите себя как можно тише.
Пойманный в мышеловку, муж прошел в соседнюю комнату.
— Здравствуй, милочка!.. — воскликнули обе дамы, обменявшись поцелуями.
— Отчего ты так рано?.. — спросила Эмилия.
— Ах, дорогая, неужели ты не догадываешься?.. Мне нужно с тобой объясниться!
— Как? Дуэль?
— Совершенно верно, дорогая моя. Я не то, что ты! Я люблю мужа и ревную его. Ты красавица, чаровница, ты имеешь право кокетничать, можешь морочить сколько угодно твоего супруга, которому, кажется, дела нет до твоей добродетели, но поскольку в любовниках у тебя недостатка не будет, я прошу тебя оставить в покое моего мужа... Он только и делает, что ездит сюда, — значит, ты его завлекаешь, иначе он бы не приезжал...
— Послушай, у тебя прелестный жилетик!
— Тебе нравится? Это работа моей горничной.
— Неужели? В таком случае я пошлю Анастази взять урок у твоей Флоры...
— Значит, дорогая, я могу рассчитывать, что ты в память о старой дружбе не станешь вносить разлад в мою семейную жизнь?..
— Но, деточка, я не знаю, с чего ты взяла, что я люблю твоего мужа... Он же толст и жирен, как депутат центра. Он коротышка и урод. Конечно, он человек щедрый, но это, пожалуй, единственное его достоинство, а я ведь не оперная танцовщица. Так что, моя дорогая, если бы мне и взбрело на ум завести любовника, как ты изволишь полагать, я, будь уверена, нашла бы кого-нибудь помоложе, чем твой барон. Если я подавала ему кое-какие надежды, если я принимала его, то исключительно для забавы, а также для того, чтобы избавить от его общества тебя: ведь ты, по-моему, неравнодушна к молодому де Ростанжу...
— Я?.. — вскричала Луиза. — Господь с тобой, дорогая! Он несноснейший из фатов! Нет, уверяю тебя, я люблю моего мужа!.. Смейся, сколько хочешь, но это правда. Я знаю, что выставляю себя на посмешище, но посуди сама!.. Он дал мне состояние, он не скуп, он заменяет мне, волею судеб лишившейся родителей, и отца, и мать... Даже если бы я его не любила, мне следовало бы стараться сохранить его уважение. Ведь у меня нет родственников, которые приютили бы меня, поссорься я с мужем!..
— Послушай, ангел мой, все это смертельно скучно, — перебила подругу Эмилия, — давай переменим тему.
Подруги еще немного поболтали о разных пустяках, а затем баронесса уехала.
— Ну, сударь, что скажете? — вскричала госпожа Б***, выпуская из убежища вконец продрогшего, ибо дело происходило зимой, барона. — Что скажете? Неужели вам не стыдно пренебрегать такой трогательной женушкой? Я не хочу больше слышать от вас ни единого слова о любви, сударь. Конечно, какое-то время вы будете, как вы говорите, обожать меня, но никогда вы не полюбите меня так, как любите Луизу. Я чувствую, что соперничество с добродетельной женщиной, матерью ваших детей, мне не по силам... Рано или поздно вы строго осудите меня. Вы скажете холодно: «Эта женщина была моей!» Мужчины произносят эту фразу с самым оскорбительным безразличием. Вы видите, сударь, я рассуждаю хладнокровно: я не люблю вас, потому что вы не можете любить меня...
— Но как же мне доказать вам, что я вас люблю? — вскричал барон, не сводя глаз со своей собеседницы. Никогда еще она не казалась ему такой восхитительной, как в тот миг, когда с лукавым видом произносила речи, суровость которых, кажется, напрочь опровергали шаловливые жесты, прелестные гримаски и сквозившее в каждом жесте кокетство.
