Физики — учителя и друзья - [25]

Политика индустриализации, проводившаяся Коммунистической партией, преображала нашу страну и вызывала мощный расцвет науки. То, что было недостижимым еще несколько лет назад, становилось возможным и реальным. И вот на рубеже второй пятилетки советские ученые и аэронавты задумали наступление на стратосферу.

В 1933 году в Советском Союзе сооружались два стратостата: один — «СССР» — в Москве, а другой — «С-ОАХ-1» — в Ленинграде. По объему они были почти равны. Оболочка московского стратостата вмещала 24 340 кубометров газа, а ленинградского — 24 920. До того столь большие аппараты в стратосферу еще не поднимались. Экипаж каждого стратостата состоял из трех человек. В Москве к полету готовились три опытных воздухоплавателя, в Ленинграде решили направить в стратосферу и ученого — представителя Физико-технического института.

Командиром стратостата «С-ОАХ-1» ленинградского Осоавиахима стал П. Ф. Федосеенко — выдающийся специалист по воздухоплаванию. Павлу Федоровичу было в то время 35 лет. В 1918 году рабочий-модельщик Федосеенко вступил добровольцем в молодую Красную Армию. Он отважно воевал против Петлюры, Деникина и Врангеля, был награжден орденом Красного Знамени, именным оружием и часами.

В 1919 году Федосеенко стал аэронавтом. После гражданской войны он настойчиво учился, а незадолго до полета на стратостате окончил Военно-воздушную академию имени Жуковского.

Федосеенко служил в воздухоплавательных частях, почти каждый год участвовал в сложных полетах на аэростатах и установил несколько всесоюзных рекордов по высоте и продолжительности полета. В общем, это был закаленный, знающий командир-большевик, больше чем кто-либо подходивший для руководства столь трудным полетом в неизведанные области воздушного океана.

Вторым членом экипажа являлся тридцатйчетырехлетний инженер Андрей Богданович Васенко. Как и Федосеенко, он был широко образованным человеком, крупным специалистом в области воздухоплавания. Он окончил Ленинградский институт инженеров путей сообщения по воздушному факультету. Еще студентом Андрей Богданович начал работать в Институте аэрологии, где потом в течение ряда лет заведовал научноисследовательским сектором. А. Б. Васенко преподавал аэрологию в вузе и вел большую исследовательскую работу, проектируя и испытывая аэростаты. Он давно и упорно интересовался исследованием верхних слоев атмосферы. Васенко принадлежал и проект стратостата, на котором ему предстояло лететь.

Самым молодым членом экипажа был физтеховец Илья Усыскин. Ему исполнилось всего 23 года. В 1931 году он окончил физико-механический факультет Политехнического института и пришел на работу в Физтех.

Он только начинал путь ученого, но уже ярко проявил себя в научной и общественной жизни. Необычайно щедро одаренный от природы, Усыскин успел за немногие годы сделать столько, сколько иной человек не успевает за долгую жизнь. У него были уже серьезные научные труды. В частности, он опубликовал совместно с В. Е. Лошкаревым интересную работу по дифракции быстрых электронов.

Илья Усыскин знал языки, по-немецки говорил и читал свободно, хорошо рисовал, увлекался поэзией и шахматами, настойчиво изучал философию и руководил студенческими кружками по диамату. В то время Физтех разросся в «комбинат институтов», «пространством бесконечный, растущий бурно, быстротечно», как говорилось в шутливой оде, посвященной его пятнадцатилетию. Илья Усыскин был секретарем комсомольского коллектива этого комбината. На все его хватало. Все знали и любили этого необычайно упорного и в то же время обаятельного и жизнерадостного парня.

Возможность участвовать в полете на стратостате увлекла Усыскина, он с радостью согласился на это. А мне предстояло готовиться вместе с ним. Руководители института предложили мне позаботиться о научном снаряжении аэростата.

Научные задачи перед экспедицией стояли разнообразные, но главной ученый совет института считал изучение космических лучей. В полете на большую высоту предстояло применить новую методику исследования. Мы должны были придумать и сконструировать компактную и легкую установку, чтобы она заняла как можно меньше места в гондоле и в то же время позволяла произвести наибольшее количество опытов за несколько часов полета.

После тщательного обсуждения решили, что самым подходящим прибором будет камера Вильсона, но камеру надо было сделать совершенно необычную. Одно дело — использовать ее в земных условиях. Тут ни размеры, ни вес не имеют особого значения. Научное оборудование обычно громоздкое, и это никого не смущает, а нам нужно бороться за каждый килограмм веса, если не за каждый грамм, за каждый кубический сантиметр. Да еще добиться, чтоб камера служила надежно в условиях трудного полета, при быстром движении и болтанке.

Мы сделали несколько вариантов камеры. Проверяли в лабораторных условиях. Ученый совет рассмотрел их и отобрал лучший. Миниатюрная камера была спроектирована так, что аппаратура срабатывала от одного поворота ручки. Внутри камеры создавалось, разрежение, включались освещение и фотографическое устройство, фиксировавшее космические лучи. Затем установка возвращалась в исходное положение.