Фивы. Падение Голиафских гор - [18]

Некоторые игроки обсуждали путешествия по миру «Фив», ставшие возможными для голиафцев благодаря амулетам ин — незов. Конечно, артефактов было не так много, как хотелось бы, но горный народ всегда отличался чрезмерной жадностью, не в силах удержаться от возможности заработать, так что амулеты обычно сдавались в аренду. Плата была немалой, но после начала торговли с Аидом и Далекими землями, среди представителей горного народа многие смогли позволить себе взять в аренду амулет ин — незов…

Мир, долгое время остававшийся закрытым, проповедуя аскетизм, начинал трещать по швам. Сплетен было так много, что Агва вскоре перестала вникать в их смысл. Последними, что она более — менее различила, были слова о том, что скоро либо Старец горы прикроет рынки и вернет миру прежний порядок, либо его свергнут и начнут строить новый мир, отказываясь от навязанных разработчиками правил. В пример приводились Далекие земли, где телебы сами решали, каким будет игровой мир.

— Ну а ты, что думаешь? — спросила Агва, обращаясь к своему гиду.

Стражник обернулся, не сразу поняв суть вопроса.

— Я спрашиваю тебя о… — ведьма дождалась, когда раздадутся новые голоса, сплетничавшие о восстании, благо подобные сплетни буквально‑таки роились в воздухе потревоженными мухами.

— И что ты хочешь услышать от меня? — спросил стражник.

— Твое мнение.

— Мнение? — голиафец нахмурился на несколько секунд, затем недобро ухмыльнулся, услышав чей‑то разговор о том, что скоро фидаины построят тоннель, который превратится в шелковый путь, соединяющий Аид и Далекие земли. — Слышала? — спросил голиафец.

Агва кивнула.

— Так ты думаешь, что все идет к этому? — спросила она, поняв, что стражник не собирается продолжать.

— Наоборот, — ухмыльнулся он. — Думаю, скоро Старец либо возьмет базары под контроль, почуяв, что здесь можно получить неплохую прибыль, либо просто прикроет этот балаган.

— Так ты недоволен тем, что здесь сформировался рынок?

— Причем тут я?

— Но ты же сказал…

— Ты спросила, как, по — моему мнению, поведет себя Старец горы. Я ответил так, как думаю. Мое мнение на это никак не влияет.

— А как же слухи о восстании? Разве ты не веришь в них? Не хочешь перемен?

— То, во что я верю, и то, чего я хочу, не имеет никакого отношения к тому, что случится в Голиафских горах, — стражник задержался у шатра, где продавали необходимые для магии кости диковинных животных, гербарии редких растений и тайные фолианты, содержащие тысячи заклинаний.

Народа у шатра толпилось достаточно много. В основном это были голиафки. Две трети из них просто пришли поглазеть, несколько перекупщиков из горного народа целенаправленно делали покупки, выполняя заказы жрецов и колдунов либо из Аида, либо из Далеких земель. Но находились и те, кто просто интересовался магией. Голиафки, немного стесняясь, стараясь не привлекать внимания, подходили к торговцам и робко интересовались, какую книгу или фолиант им приобрести, чтобы учиться колдовству.

— Лучше бы они интересовались кнутами из голиафских кобр, — проворчал сопровождавший Агву стражник, презрительно сплюнув себе под ноги.

— Чем плоха магия? — вступилась невольно ведьма, хотя часть ее нового естества, принадлежащего укротительнице мантикор, была согласна с услышанными словами.

— Что‑то я не вижу, чтобы ты ловила монстров, пользуясь колдовством, — сказал стражник, устремляя взгляд к висевшему на поясе скрученному кнуту. — Хотя… — он вспомнил, что они идут за повозкой, в которой, скорее всего, переправят мантикору уже заждавшимся покупателям. — Распад в низших слоях Голиафских гор происходит повсюду… Слабость… Алчность… Мы никогда не сможем диктовать Старцу свои права, потому что предпочитаем заниматься бесполезным колдовством или превращаться за два сребреника в гидов по рынкам и… — стражник на мгновение потупил взгляд, но затем все‑таки заставил себя встретиться с Агвой взглядом. — И превращаться из укротительниц в контрабандистов.

— Я не имею к контрабанде никакого отношения, — ведьма выдержала пристальный взгляд стражника, затем спросила его имя.

— Зачем тебе? Хочешь натравить на меня фидаинов? Сразу скажу, это лишнее. Я такой же слабак, как люди вокруг. Мне нет дела до того, как ты зарабатываешь.

— Не говори ерунды, — отмахнулась Агва. — Если бы я хотела избавиться от тебя, то сделала бы это сама.

Стражник не согласился, но и возражать не стал.

Мимо прошел торговец из Аида, невольно приковав к себе внимание, отличаясь от могучих голиафцев размерами раза в два минимум. Протоколы игровой точки, настроенные на ксенофобию, заставили потянуться за оружием, но торговец выскользнул из поля зрения, затерявшись в толпе, позволяя прийти в чувства.

— Чем чаще с ними встречаешься, тем проще себе контролировать, — сказал стражник, верно истолковав чувства Агвы.

Она тряхнула головой, пытаясь вспомнить, о чем они разговаривали.

— Меня зовут Керасп, — сухо представился гид. — Если это, конечно, имеет какое‑то значение.

— Имеет, — заверила его ведьма.

Они разминулись с группой стражников, следящих за порядком на территории рынка. Возможно, Агва и не заметила бы их, если не звон кандалов пойманного воришки, которого стражники тянули за собой. Это был молодой голиафец, щуплый и невысокий для представителей горного народа. Одежды на нем, если не считать превратившихся в лохмотья штанов, не было. По телу стекала темная слизь, источавшая такое зловоние, что у людей, мимо которых проводили воришку, начинали слезиться глаза. К ошейнику молодого голиафца была прикреплена трость, чтобы он не смог сбежать от стражников, но и не имел возможности приблизиться к ним, испачкав в зловонной слизи.