Фитин - [4]

Центральный аппарат разведки включал порядка семидесяти человек для руководства заграничными резидентурами, которые тогда громоздко именовали «разведаппаратами». Кстати, в этих «аппаратах» работало всего от двух до четырёх сотрудников, официально числившихся служащими дипломатических или торговых представительств. В Центре было шесть секторов. «Северный» занимался странами Прибалтики и Скандинавии; «Польский», соответственно, работал по нашему «заклятому другу» — Польше, которая, приобретя в конце концов независимость после всех «польских разделов» XVIII—XIX веков, вновь ощутила амбиции на уровне чуть ли не «Речи Посполитой» XVI столетия, когда её территория растянулась от Балтийского почти до Чёрного моря, и принялась досаждать своему восточному соседу; «Центральноевропейский» отдел имел резидентуры в Берлине и в Лондоне, занимаясь великими государствами Европы; отдел «Южноевропейский и балканских стран» работал по тем государствам, где поначалу неподалёку от российских границ обосновались многие белогвардейские эмигранты; «Восточный» отдел «отхватил» огромную географическую территорию от Турции и Ирана до Японии и Китая; интересы «Американского» отдела ограничивались Северной Америкой — его резидентуры находились в Нью-Йорке и Монреале.

В 1930 году штат ИНО ОГПУ составлял 122 человека, половина из которых трудилась за рубежом. Можно сказать, что это немного, но не будем забывать, что любая спецслужба сильна прежде всего своими помощниками, которые и определяют уровень её разведывательных возможностей.

К тому времени задачи и направления работы советской разведки существенным образом изменились. Во-первых, были чётко определены объекты, представляющие наибольший разведывательный интерес: Англия, Франция, Германия, Польша, Румыния и Япония, а со стороны северо-запада — три прибалтийских государства и Финляндия. Во-вторых, перед разведкой среди прочих был поставлен теперь и ряд совершенно новых задач: «раскрытие интервенционистских планов, разрабатывавшихся руководящими кругами Англии, Германии, Франции, Польши, Румынии, Японии, и выяснение сроков реализации этих планов»; «выявление планов руководящих кругов перечисленных стран по финансово-экономической блокаде нашего государства»; «добывание документов о секретных военно-политических соглашениях и договорах между указанными странами»; «добывание для нашей промышленности сведений об изобретениях, конструкторских и производственных чертежей и схем, технических новинок, которые не могут быть получены обычным путём»[12].

Можно понять, что наша разведка во всех отношениях стала настоящей стратегической разведкой. Но что означает такое понятие?

«Стратегическая разведка даёт знания, на которых должна основываться внешняя политика нашей страны как во время войны, так и в мирное время»¹[13], — писал американский специалист по разведке С. Кент.

Думается, та информация, которую получали сотрудники ИНО, помогала советскому руководству в определении внешнеполитической линии СССР — за исключением тех случаев, разумеется, когда «вожди» считали себя умнее и прозорливее всех (такое, как известно, происходило в нашей истории довольно часто и с пугающей периодичностью) — и поступали так, каким заблагорассудится. Ну да ладно, не о «вождях» сейчас речь...

Особый интерес внешней разведки уже со второй половины 1920-х годов вызывала Германия — точнее, те процессы, что происходили в этой стране, давнем и перманентном источнике европейского беспокойства. Казалось бы, потерпев сокрушительное поражение в Мировой войне 1914—1918 годов, она должна была бы несколько успокоиться, поумерить свой воинственный пыл, забыть былые амбиции и залечивать полученные раны. Но нет, этого не произошло, причём по той причине, что вслед за военным поражением Германия подверглась воистину провокационному национальному унижению.

Соглашение о прекращении военных действий между Антантой и Германией было заключено 11 ноября 1918 года во французском регионе Пикардия, недалеко от города Компьен, в железнодорожном салоне-вагоне маршала Фердинанда Фоша. Эту подробность необходимо запомнить!

28 июня 1919 года в Версале был подписан договор, официально завершивший войну Англии, Франции и Италии с Германией. В соответствии с этим унизительным соглашением Германия возвращала Франции Эльзас и Лотарингию — провинции, отторгнутые у французов в результате франко-прусской войны 1870—1871 годов. Ну, здесь всё понятно и достаточно справедливо. Зато Польша почему-то получала выход к Балтийскому морю — так называемый «Польский коридор», отрезавший от Германии Восточную Пруссию, недаром именуемую «колыбелью прусского милитаризма». Старинный германский порт Данциг был обращён в «вольный город» под охраной Лиги Наций, а под контроль той же организации — на целых полтора десятилетия — попал Саарский угольный бассейн, питавший тяжёлую индустрию Германии. От Германии были отторгнуты три округа, присоединённые к Бельгии, часть германского Шлезвига отошла к Дании, а Мемель[14] вскоре передали Литве... К тому же немногочисленные германские колонии поделили между собой Англия, Франция и Япония — последняя также принимала определённое участие в Мировой войне на стороне Антанты.