Финское солнце - [25]
– Прекрасно, Кайса. – Ювенале просияла своей прежней кроткой улыбкой, всё-таки ее призванием было утешать страждущих. – Считай, что мы договорились. Мы обе оставляем в покое Рокси Аутти и больше никогда не тревожим его мятежную душу.
– Только вот что… – Кайса у дверей обернулась и глянула Ювенале прямо в глаза. – Я не смогу обещать, что Рокси забудет свою прошлую любовь. Она была раньше, а над временем мы не властны, как и над людской памятью.
И только Ювенале и Кайса раскланялись и расцеловались на прощание, только Кайса открыла дверь домика, как порывом ветра с полки снесло горшок с миддлемистом красным, и он, грянувшись о пол, разлетелся на мелкие осколки. И тут же мелодичным колокольчиком прозвонил мобильник Ювенале. Кайса застыла на пороге.
– Привет, – прохрипел в трубку Рокси. – Слушай, Ювенале, я хочу тебя кое о чем попросить.
– Слушаю, Рокси. Чего ты хочешь?
– Мне что-то в последние дни совсем паршиво, – хрипел жалкий и измученный Рокси. – У меня сердце разваливается на куски, будто луковица тюльпана.
– Рокси-Рокси, такое бывает, – отвечала Ювенале. – Но сейчас я ничем не смогу тебе помочь. Я очень занята. Мне еще надо цветы доставить в «Розу мира», а потом еще отправить проданное по «Цветочной почте». Я просто не могу отвлекаться на тебя, Рокси. Терпи, если сможешь, как можно дольше. И попытайся справиться сам.
Сказав это, Ювенале нажала кнопку отбоя.
– Бедный Рокси Аутти, – вздохнула Кайса, положив руку на ладонь Ювенале. – Если бы ты знала, как мне его жаль и как мне сейчас грустно.
– Да… бедный Рокси… – Ювенале смахнула росинку с розового лепестка щеки. – В эти дни ему придется несладко. Как он справится? И как мы все переживем эти тяжкие времена?
История четвертая. Трэш косолапого мишки
Нижний Хутор – об этом Петерик Ряссанен догадался сразу – это такой город, где люди встречаются, влюбляются, сходятся, расходятся и даже разводятся исключительно на мусорных тусовках. А потому и деловые встречи лучше всего назначать у мусорных куч. Да и сам бизнес строить на мусоре.
Ибо в Нижнем Хуторе так бережно относятся к природе, что всем миром, всем городом выходят в определенное время к мусоровозам. Люди идут к мусоровозу с пакетами и ведрами. Гуляют вечером с собаками, детьми и мусором. Влюбленные встречаются, неся в руках цветы и бытовые отходы. Заполошные домохозяйки выбегают за маслом, хлебом и водкой, непременно прихватывая с собой черные мусорные пакеты.
Бизнесмены назначают деловые встречи на мусор-о-клок. Что-то около семи часов тридцати минут. Молодежь забивает на Мусор-стрит свою тусу. Выходят в этот час перетряхнуть чужое нижнее белье и старухи. А те, которые не любят сплетничать, просто выползают подышать осенним мусорным воздухом.
А все потому, что мэр Мерви, придя к власти, первым делом приватизировал кладбища, морги, крематории и мусорный полигон. Он умел делать деньги из воздуха. А уж из такого насыщенного запахами гниения воздуха делать деньги сам бог велел.
Вторым делом он обязал каждого хуторянина заниматься сортировкой мусора на дому: чтобы в один контейнер шли органические отходы, в другой – полиэтилен и прочая пластмасса, в третий – металл. За выброс же мусора в неположенном месте был назначен штраф в размере 25 месячных окладов. А за правильную сортировку, наоборот, полагалось поощрение – 25 сантимов.
Мусор-стрит – это улица, по которой едет мусоровоз, собирающий бытовые отходы. Мне Мусор-стрит любезна тем, что в куче макулатуры всегда можно найти вчерашнюю газету. Почитать свежие новости, оказаться в курсе того, о чем говорят на мусор-тусе, посплетничать и посудачить.
Город в центре застроен плотно, дом к дому. Все дома каменные, старинные, трущобные, без мусоропроводов. Улочки узкие, вымощены та – булыжником, та – плиткой. Да еще с крутым наклоном. Ну просто некуда ставить контейнеры. Выглядывая из окна трамвая, я периодически вижу машину, которая собирает пакеты с мусором прямо на улице, у магазинов. Выглядит это комично. Представьте узкую дорогу – по одной полосе в каждую сторону. Впереди нас медленно ползет мусоровозка. Периодически она останавливается, и в обе стороны – вприпрыжку, бегом и чуть не пританцовывая, соскакивают два работника в зеленых жилетах. Два волонтера Атти и Батти, которых за очередную провинность офицеры «сдали внаем» управляющей компании. Они молниеносно подхватывают жбаны и мусорные корзины, выставленные по обочинам, вытряхивают их, потом, словно пришпоренные, относят обратно и запрыгивают на подножки машины. Проезжают 20 метров – снова спрыгивают и снова бегом. Ритмично и симметрично, будто играют в баскетбол наизнанку.
Опустошают мусорные корзины Атти и Батти по обе стороны реки, которая делит игровую площадку городка на две части. И дело даже не в том, что в Нижнем Хуторе не хватает мусорных баков и контейнеров, а в том, что красивые и изящные баки, не успев появиться, тут же переезжали на дачи под картошку, капусту и моркошку. А емкости громоздкие и неподъемные не к лицу милому Нижнему Хутору.
Нет, конечно, в Финланд-кату есть мусорные баки на шарнирах, которые сами переворачиваются и брезгливо отплевываются, если их перегрузить, к примеру, неудачными романами местного писателя Оверьмне. Или газетами со статьями культового журналиста Эсы.
