Финли Донован избавляется от проблем - [15]

Наши пальцы соприкоснулись, когда он забрал мой пустой бокал.

– На самом деле из вступительного экзамена на юридический.

Он сделал паузу, оценивая мою реакцию, а затем вместо старого бокала поставил новый. Я даже не заметила, когда он успел сделать еще один.

– Как тебя зовут?

Я притянула трубочкой лайм, раздумывая, что ответить. Черт возьми. Почему бы нет.

– Тереза, – сказала я, протягивая руку.

– Джулиан.

Его рукопожатие было таким, как надо. Ни попыток утвердить свое доминирование под влиянием тестостерона. Ни малейшего намека, что он недооценивает меня.

– Что планируешь изучать, Джулиан?

– Я уже изучаю, – поправил он меня. Если я и задела его чувства, он не подал вида. – Университет Джоджа Мейсона, третий курс юридического. Уголовное право.

Я иронически изогнула бровь.

– А разве прокуроры не все сплошь напыщенные и будто под копирку сделанные?

Он перекинул барное полотенце через плечо.

– У меня не настолько развиты амбиции. Я считаю, что обществу не помешает несколько хороших государственных защитников. А что ты? Чем занимаешься?

Я потягивала коктейль, лед дзинькал по зубам. Я думала, что сказать. Я взяла за правило никогда не говорить незнакомцам, чем я занимаюсь. Такие разговоры всегда выходили странными. И запоминающимися. Я опустила взгляд на Терезино платье и выдрала пару ворсинок из ткани.

– Недвижимостью.

– Звучит скучно.

Я подавила смех.

– Просто ужасно.

– Не пойми меня неправильно, – сказал он осторожно. – Не похоже, что ты занимаешься недвижимостью.

– Неужели? – Он был наглый, но обаятельный, и его улыбка все больше мне нравилась, хотя это мог сказываться второй бокал водки с тоником. – А что же мне тогда подходит?

Джулиан изучил меня, полируя стакан.

– Холодное пиво, пицца на вынос. Ходить босиком, в джинсах и свободной выцветшей футболке.

Я почувствовала, как мои щеки краснеют от того, насколько он попал в точку, я была удивлена этим и тем, что меня не задевает его прямота. И тем, как он смотрит на меня. Я осушила стакан, размышляя о разнице между мной и Терезой, о том, любил ли когда-нибудь Стивен пиццу на вынос или всегда предпочитал что-нибудь поэлитнее, а я, по своему невежеству, не замечала этого.

– Жаль, что ты не занимаешься семейным правом. Обществу не помешали бы несколько честных адвокатов по разводам. – Я положила двадцатку на стойку и соскользнула со стула. Мне нужно было пописать, а туалетные комнаты были как раз в задней части бара, возле тех приватных столиков, о которых говорил Джулиан. Я могла бы проверить их по пути. Просто из любопытства.

– Эй, – Джулиан положил свою руку на мою прежде, чем я успела отвернуться. – Моя смена заканчивается через час. Если подождешь, мы могли бы вместе перекусить что-нибудь.

Локон медового оттенка упал на его глаз, на лице светилась совершенно невинная улыбка. Не буду лгать и скажу, что дала себе несколько секунд подумать над этим предложением.

– Спасибо.

Я пододвинула к нему двадцатку. Мне нужно было добраться до детей и Джорджии прежде, чем она отправит каждую патрульную машину в городе на мои поиски. И меньше всего мне было нужно, чтобы меня обнаружили на заднем сиденье моего минивэна, кувыркающейся на пеперони с юным охотником за женщинами постарше.

– Мое платье не совсем подходит для пиццы.

Он прикусил нижнюю губу, подавляя ухмылку.

Я поблагодарила его и указала на заднюю часть бара, давая ему понять, что, как бы ни заманчиво было его предложение, мои планы на вечер не изменились. А затем я отправилась искать дамскую комнату. И, может быть, Харриса Миклера.

Столики в конце бара были уединенными; теплое неяркое освещение, черные кожаные диваны с высокими деревянными спинками – все это выставляло меня какой-то отмороженной, пока я пыталась заглянуть в каждый мирок, ковыляя в туфлях на каблуках, которые не надевала уже несколько лет. На правой ноге, там, где тугой ремешок врезался в сустав под пальцем, образовался волдырь, да и два бокала водки с тоником на пустой желудок не делали движение прямо по курсу легче. Пробираясь к туалету по узкому проходу между спинками диванов, я чувствовала легкий крен. Когда я добралась до последнего столика, зазвонил телефон.

– Прошу меня извинить, – сказал мужской голос. – Я должен ответить на звонок.

Мужчина выскользнул из-за столика, не поднимая глаз от телефона, и зашагал к бару, едва не сбив меня.

– Это Харрис, – сказал он низким голосом в этот момент.

Харрис. Я обернулась ему вслед и, потеряв равновесие, оперлась о спинку ближайшего дивана. Пара, сидящая за столиком, с любопытством посмотрела на меня, поэтому я нагнулась и демонстративно поправила ремешок, а в это время из-за столика Харриса Миклера вышла женщина. Высокие каблуки процокали по коридору и исчезли в дамской комнате. Я застыла на мгновение, пытаясь подслушать, о чем говорит Харрис в нескольких футах от меня, но разговор быстро закончился, и он убрал телефон в карман. Махнув ближайшему официанту, он заказал два бокала шампанского и вернулся на место. Я быстро юркнула в туалет и, оккупировав пустую кабинку, с удивлением обнаружила, как бешено колотится сердце.

Что я творю? Все это нелепо. И я сама нелепа. Итак, Харрис Миклер ходит на сторону. Ну и что? Куча мужчин поступали так же и до него. Включая моего собственного мужа. Но как бы я его ни ненавидела за это, мне бы не пришло в голову убивать его. Даже за семьдесят тысяч долларов. И все же я здесь, шпионю за человеком, которого даже никогда не видела.