Финальный аккорд - [76]

Оставшуюся часть суток я сидел и читал Анне его дневники, выискивая крупицы мудрости, на которые намекал дедушка. В тетрадях было написано практически то же самое, что дедушка рассказывал несколько ночей назад, хотя и с некоторыми дополнительными деталями про геноцид, которые я лучше бы совсем не знал. Тем не менее, несмотря на все мои усилия, я не сумел извлечь из этого чтения больше того, что уже получил, когда он сам рассказывал об этом. Да, меня тронули за душу его необычные подвиги. Но если у него не было намерения показать мне, что у каждого человека есть испытания, которые он должен пройти, тогда я по-прежнему что-то упускаю.

Я спросил Анну, что она думает, но она не знала. Где-то после обеда я вновь включил сотовый телефон. Пришли полдюжины новых эсэмэс – пара от моего босса с желанием знать, серьезно ли я сказал о своем уходе, одно от дедушки с сообщением, что он в целости и сохранности добрался до дома, а остальные прислала Хоуп, спрашивая, может ли она увидеться с мамой. Хоуп была единственным человеком, с которым мне действительно хотелось поговорить, поэтому я набрал номер Стю.

– Резиденция Берк. Это Хизер.

– Привет, Хизер. Это Итан. Как дела у Хоуп?

– О, хорошо. В данный момент она с детьми сидит в джакузи. Хоуп очень нравятся пузырьки.

– Не сомневаюсь. Мне перезвонить, когда они закончат?

– Нет. Телефон переносной. Я иду туда. Секундочку… Хоуп, тебе папа звонит.

Я услышал приглушенное «Ура!» и звуки брызг. Потом Хоуп взяла трубку.

– Папа?

– Привет, как моя любимая маленькая девочка?

– Я твоя единственная маленькая девочка.

– Точно, и это значит, что всегда будешь моей любимой.

– Папа?

– Да? – Я знал, что последует за этим.

– Можно мне увидеться с мамой?

– Нет, тыковка. Врач говорит, еще не время. Но, может быть, в ближайшие дни или недели. Через неделю… или типа того… может быть.

– Но я хочу сейчас.

Каждый ребенок иногда хнычет, и, кажется, для Хоуп наступил именно такой момент.

– Я знаю, что тебе хочется. Но… врач говорит, что нельзя.

– А я говорю, что можно!

– Извини, Хоуп.

– Но почемууууу? – она растянула вопрос.

– Просто… потому что.

– Это нечестно! Почему тебе можно видеть ее, а я не могу?

– Я знаю, милая, что нечестно. Дело в том, что здесь очень тихо, и я думаю, что они не хотят, чтобы дети бегали и шумели. Это плохо для пациентов.

Она сразу же перестала ныть.

– Я могу вести себя тихо.

– Хоуп, ответ «нет».

Она приняла это за мой окончательный вердикт и, наконец, сдалась и перестала спорить.

– Хорошо, папа.

– Тебе весело в Фресно? – спросил я, желая сменить тему. Она оживилась больше, чем я ожидал. Может быть, даже чуть больше, чем я хотел.

– Да, я забыла, сколько всяких классных вещей у тети с дядей. Сегодня мы прыгали на батуте и плавали в бассейне. И помнишь, где раньше во дворе был просто кусок земли? Теперь здесь площадка для игры в мини-гольф. Мне так весело, папа. Я могла бы все время жить в Фресно.

Я был рад за нее… пока она не сказала последнюю фразу: «Я могла бы все время жить здесь». Неужели она действительно захотела бы остаться там? В самом деле? Неужели все эти развлечения доставляли ей такую радость, что она предпочла бы остаться с Берками, а не со мной? Хотя с другой стороны, у нее по крайней мере была бы мать. Я хотел выбросить эти мысли из головы, но поскольку Анна до сих пор не проявляла никаких признаков улучшения, становилось все более вероятным, что мы с Хоуп вот-вот потеряем то связующее звено, которое скрепляло нашу семью. И что тогда делать? Что я буду делать?

– Ну, не слишком много веселись. Я не хочу, чтобы моя маленькая девочка стала избалованной. Я скучаю по тебе, Хоуп.

– Я тоже по тебе скучаю, папа.

– Люблю тебя. Скоро увидимся.

Я подключил мобильный телефон к зарядному устройству, а затем подкатился к кровати Анны.

– Ты это слышала, дорогая? Хоуп нравится гостить у твоего брата. Класс, да?

Да, просто класс. У «богатого» было столько денег, сколько ему никогда не потребуется, и прекрасная маленькая семья в придачу.

А что было у меня? Жена при смерти, никакой работы и дочь, которая, правда, сказала иначе, но, кажется, нисколько не скучает по мне.

Это был очень длинный день, я сильно устал и никак не мог успокоиться до такой степени, чтобы уснуть. Почему я уволился с работы? Смогу ли найти другую? Что я буду делать, если Анна умрет? Я закроюсь и поставлю крест на жизни, как это в свое время сделал мой отец после смерти матери, или у меня хватит сил продолжать жить без нее? А что будет с Хоуп? Буду ли я достойным отцом-одиночкой для нее? Смогу ли дать ей все необходимое? Или ей будет лучше без меня, в более крепкой семье… например, в семье Берк? Примут ли они ее? Разрешу ли я забрать ее? Захочет ли Хоуп? Для того, чтобы помочь себе переключиться на что-то другое и перестать задавать себе кучу вопросов, на которые я совсем не хотел отвечать, я открыл свой портфель и извлек несколько «Настоящих любовных записок» от Анны, которые я еще не прочитал ей. Я вскрыл самый верхний конверт. Эта записка была написана в один из совсем не веселых дней нашей семейной жизни. В день похорон Фейт. Первая строчка заставила меня содрогнуться.