Философский дневник. 1901-1910 - [70]

ния с другими.

Процесс жизни отделенной — в освобождении от плоти; про-

цесс жизни общей — в слиянии, в совокупном освобождении от

плоти. Как в личной, отдельной жизни освобождение от плоти, сама плоть и движение только кажутся, так и в совокупной жиз-

ни это освобождение только кажется. Жизнь человека, моя жизнь

уже вся есть освобожденная от плоти, какова она в конце жизни; также уже есть и вся освобожденная от вещества и времени

жизнь совокупная всего человечества, всего мира. Мне она толь-

ко кажется вещественной и движущейся, т. е. в пространстве и

времени. Для существа же не отделенного, как я, для начала жиз-

ни, для Бога, она есть вне вещества и не движется. То, что Все

состоит из отделенных и потому вещественных и движущихся

существ (для них самих), делает то, что для всех этих отделен-

ных существ есть жизнь, есть участие в божественной жизни. —

Не ясно, не хорошо выражено, но все так, как я думаю.

20янв. 1905. Я. П.

Записать надо:

1) Живем мы только для того, чтобы пользоваться благом жиз-

ни. Весь смысл жизни, доступный нам, только в том, чтобы мы

имели возможность участвовать в божеской жизни; и потому мы

должны быть счастливы. Если мы несчастливы, то это значит толь-

ко то, что мы делаем не то, что должно, или не делаем того, что

должно. Так что не только благо есть последствие исполнения

долга, но наш долг в том, чтобы мы испытывали благо.

2) Музыка есть стенография чувств. Вот что это значит: быс-

трая или медленная последовательность звуков, высота, сила их, все это в речи дополняет слова и смысл их, указывая на те оттен-

ки чувств, которые связаны с частями нашей речи. Музыка же

без речи берет эти выражения чувств и оттенков их и соединяет

их, и мы получаем игру чувств без того, что вызывает их. От это-

го так особенно сильно действует музыка, и от этого соединение

174

музыки с словами есть ослабление музыки, есть возвращение

назад, выписывание буквами стенографических значков.

3) Благодаря старости и тому, что меня будит несколько раз

ночью слабость пузыря, вижу сны, сны, интересные, важные, яр-

кие, и не переставая думаю о сне и сновидениях.

Думал вот что: 1) в сновидениях я облекаю свои ощущения

жизни (ведь все происходит в полупросыпаньи) в те образы воспо-

минания, которые я собрал в бдящем состоянии. Во что я облекаю

мои ощущения в жизни? Ведь ощущения—только ощущения при-

косновения волн эфира, воздуха или самого тела. Если эти ощуще-

ния облекаются в образы, чувства, как будто воспоминания, то толь-

ко потому, что я в прежней жизни набрал эти образы и воспомина-

ния. Не в этой жизни, а в прежней или в какой-то вне этой жизни, потому что с первых моментов сознания я одно люблю, понимаю, другое не люблю, не понимаю. Неясно, но что-то есть.

2-е то, что сон похож на жизнь тем, что как во сне бывают

несколько степеней пробуждения: думаешь, что проснулся, а толь-

ко перешел из более полного забвения в менее полное. И бывает

еще то, что особенно похоже на жизнь, это — то, что становится

во сне мучительно тяжело, и делаешь усилие сознания, и просы-

паешься к большей реальности. Я несколько раз так просыпался

в жизни. Думаю, что предстоит теперь только последнее, в этой

жизни, пробуждение — смерть.

4) Человеку посредством движения своего сознания дана

возможность общения со всем проявляющимся в других суще-

ствах — людях, животных, растениях — сознанием. Для Бога

нет движения, все уже есть и ничто не изменяется; для человека

же это движение, возможность изменения дает благо. (Совсем

неясно. Так записано. Теперь не помню.)

5) Жизнь в материи проявляется движением, разрушающим

материю. (Чепуха.)

6) Нам легко видеть теперь обман церкви, когда мы уже вне

ее; но мы не видим точно такого же обмана того, что называется

наукой, потому что мы в нем.

7) Главное и самое нужное для религиозной жизни — созна-

ние (это знали давно уже все люди) того, что мы не стоим, а не

только движемся, но летим (как хотите, вверх или вниз) с страш-

ной быстротой. Совсем другое отношение к жизни, если знаешь

или если не знаешь, не помнишь этого. Только забывая это, люди

хватаются руками, стараясь удержать то, мимо чего пролетают.

Нельзя хвататься, руки оторвет.

175

8) Надо помнить, что мы не на месте, а плывем на большом

пароходе, и у капитана есть неизвестный нам список, где и когда

кого высадить. Пока же нас не высаживают, что же мы можем

делать другого, как только то, чтобы, исполняя закон, установ-

ленный на пароходе, стараться в мире, согласии и любви с сото-

варищами провести определенное нам время.

9) Общественный прогресс истинный — в большем и боль-

шем единении людей. Для единения людей нужны три вещи: 1) си-

ла, которая заставляла бы людей соединяться, так же, как для

того, чтобы камни сложились в здание, нужно, чтобы были

люди каменщики, которые соединяли бы эти камни. Эта сила

есть помимо воли людей: их дело только не мешать проявле-

нию этой силы любви, 2) что нужно, это то, чтобы люди для

того, чтобы могли соединиться, не имели бы свойств, оттал-

кивающих их друг от друга: пороков, страстей, себялюбия, так

же, как для того, чтобы сложить здание из камней, надо обте-

сать их, чтобы в них не было неправильных форм. И третье, что нужно, это то, чтобы, соединившись, люди сознавали бы