Философия, порно и котики - [5]

Да. это такая же Стоя, только куда более яркая и экстремальная, чем в настоящей жизни. Это не совсем другой человек, как у многих актрис, которые придумывают себе альтер эго. Мне нравится быть собой — но будто на максималках.

Вы как-то сказали, что возбуждение и смех не сочетаются, но при этом во многих порнороликах вы смеетесь. Где же правда?

Хороший вопрос! Некоторые мужчины ненавидят, когда я смеюсь: они думают, что я смеюсь над ними, а не потому что у меня был прекрасный оргазм. Я так выражаю эмоции. Сейчас я более избирательно отношусь к тому, с кем у меня секс — в двадцать с чем-то я прошла через большую вереницу крайне случайных связей. Я чему-то учусь (смеется). И если кто-то обижается на то, что я хихикаю, значит, мы не пара.

Хороший оргазм — это когда ты не можешь сдержать себя. Если можешь — значит, этот оргазм недостаточно хорош.

И имейте в виду, что я раздаю интервью вот уже 12 лет, поэтому я могу не соглашаться с тем, что говорила в 22 или 25.

Что бы вы тогда посоветовали себе двадцатидвухлетней?

Не подписывай этот контракт! Если тебе дают день на раздумья и говорят, что иначе сделку не заключить, — значит, тобой манипулируют и принуждают к невыгодным условиям. Если бы я знала об этом раньше… Но учиться приходится на своих ошибках. Это хороший совет можно экстраполировать, в принципе, на все ситуации, когда ты оказываешься под давлением. Увы, контракты в порноиндустрии очень жесткие и кабальные.

Посоветуйте, что почитать и посмотреть о порноиндустрии? Может, сериал «Двойка»?

Точно-точно-точно нет! Все, кто снимал кино или сериалы о порнографии, невероятно предубеждены: они объективируют артистов, фокусируются на негативных сторонах и так далее. Меня никогда не впечатляло бытописание порноиндустрии в популярных СМИ, сериалах и фильмах. Либо слишком сальное, либо слишком елейное. Всегда либо оголтелый герл-пауэр, либо рассказ о бедных женщинах, которых нужно срочно спасти. Реальность намного сложнее. Люди приходят в порноиндустрию с самыми разными целями и по разным причинам. Иногда кто-то действительно нуждается в деньгах, а кто-то просто самовыражается или исследует свою сексуальность и так далее. Цели и мотивации могут меняться от месяца к месяцу — нельзя привести их к одному знаменателю.

Что касается чтения, то я всем советую книгу Джоанны Энджел «Nighsthift» потрясающий труд о том, какой может быть сексуальность. К тому же мне нравится, как именно она сделана — читатель сам выбирает, что будет дальше. Это такой consent reading, и мне симпатична такая форма.

Из порнофильмов я бы посоветовала что-нибудь из того, что снимала Овидия, ну и, разумеется, ZeroSpaces.

Иконы. 12 января 2018

Осторожно, сложные темы: религия, отчуждение

Кто-то недавно сказал, что ад — это изоляция. Разобщенность со вселенной.

Мы тут с другом ходили в Музей Югославии, и когда шли обратно к автобусу — или трамваю, уже не помню, — меня осенило.

Я тогда много об этом думала и вдруг поняла, почему меня так завораживают иконы сербских святых. На них изображены люди, реальные, каждый — с непростой жизнью, которая стала житием. Я далеко не святая, но у меня реальная, сложная жизнь. Которая — и не раз — становилась объектом вымысла. Иногда при моем соучастии. Иногда — без моего ведома или согласия. Таковы побочные эффекты статуса микрознаменитости.

Заметьте, никаких оценочных суждений.

Уж как есть, и я пока не готова бросать свою работу — ни порноактрисы, ни публичного человека (не то чтобы одно не следовало из другого). Вот только отмахнуться от того что мне приписывают, не всегда просто.

Многие привыкли видеть меня двухмерной картинкой на экране и воображают обо мне невесть что — так, чтобы это вписывалось в их картину мира. Проецируют на меня свой стыд или свои желания, порой с такой ненавистью или подобострастием, что это обескураживает. Это расчеловечивает. И да, это тоже часть профессии.

Когда я участвовала в подкасте Guys We Fucked, то описала это так: «Будто стоишь на пьедестале в мусорном баке».

Женщины говорят мне, что восхищаются [подставьте сюда любую невероятную фантазию о моей жизни или черту характера, которая настолько мне не свойственна, что кажется, будто они меня с кем-то спутали]. Мужчины же спешат поделиться тем, какие они плохие — или, наоборот, хорошие, и ждут одобрения, будто я что-то вроде святой покровительницы шлюх.

Эти проекции и стремление к идеалу, по-видимому, заложены в человеческой природе, иначе это не повторялось бы раз за разом и меня не объективировали бы так часто. Нам всем нужен кто-то сильнее и больше нас, чтобы излить на него всю нашу боль и чаяния.

Так на Западе на смену язычеству и пантеону грекоримских божеств пришел единый Бог авраамических религии, его сменили короли, а их — актеры и музыканты. Теперь к этой цепочке подключились звезды реалити-шоу и порой порнозвезды.

(Говорят, об этом писал Ницше, но я не то чтобы много его читала. Возможно, когда я покончу с размышлениями о религии, вернусь к философии.)

Когда кто-то из шоу-бизнеса достигает определенного уровня мастерства или славы, мы называем его иконой. Меня тоже так называли — и журналисты, и люди, которых я считала равными, пока они не начали возводить меня на пьедестал.