Философия настоящего - [75]
Опыт неотделим от практический деятельности организмов в их среде, т. е. от их взаимодействия с этой средой. Организмы (или, как предпочитает говорить Мид, «живые формы», или просто «формы») и их среда являются аспектами процесса взаимодействия и обретают определенность, т. е. становятся такими, какие они есть, в этом процессе[54]. Любая деятельность живых форм, со всеми свойствами этих форм и этой деятельности, должна рассматриваться в контексте этого объемлющего процесса, в который включена и среда со всеми ее свойствами. Опыт же, в каком-то смысле, соразмерен этому процессу взаимодействия.
Неотделимость опыта от практической деятельности предполагает локальность его в пространстве и времени. Чаще всего для обозначения этой локальности в философии употребляется термин «здесь и сейчас». У Мида сложнее: пространственной локализацией является «область манипулирования», а временно́й — длящееся настоящее[55], «протекание», «переход» (passage), нечто вроде бергсоновского durée. Такая локализация, с точки зрения Мида, делает бесполезными и бесплодными рассуждения о деятельности и опыте вообще и привязывает их к локальным обстоятельствам их протекания, делая их неотделимыми от этих обстоятельств. Так в его философию входят в качестве необходимых компонентов понятия новизны и эмерджентности; любой опыт и любая деятельность развертываются в ситуации, в которой всегда может появиться что-то новое и эмерждентное, к чему нужно так или иначе приспособиться, чтобы сама эта деятельность могла продолжаться.
Опыт и организация деятельности эволюционно развиваются от простейших до в высокой степени сложных. Наивысшей сложности они достигают у человека. Это связано с возникновением и развитием разума (mind) и Я. Разум при этом не отождествляется с сознанием; в отличие от сознания, принадлежащего индивиду, разум локализуется у Мида в процессе взаимодействия и соотносится с реализующимся в нем порядком[56]. Развитие Я, отождествляемого со способностью формы, или организма, принимать установку другого, т. е. быть объектом для самого себя, вообще быть другим, привносит в деятельность рефлексивность. Строго говоря, Я и есть инкорпорированный в деятельность организма рефлексивный процесс[57]. В этом смысле Мид емко определяет человека как «организм, обладающий Я»[58].
С появлением Я появляется и самосознание, или сознание Я. Объективация Я в самосознании делает возможным представление Я как объекта в соотнесении с другими объектами. В социально-психологических изысканиях Мида делается особый упор на его соотнесенность с другими людьми, описываемую как принятие ролей и установок других и в конечном счете обобщенного (или генерализованного) другого. Однако этим дело не ограничивается. В конце концов, принятие любой роли равнозначно установлению связи Я с особым образом отобранным множеством объектов, втянутых в деятельность, через которую практически реализуется эта роль (причем речь идет обо всех объектах — не только о природных вещах, но и об артефактах, ментальных объектах и т. д.). Такие связи, становясь устойчивыми, формируют идентичность Я, или «me»; эта устойчивость и эта идентичность реализуются в деятельности и через деятельность. Вместе с тем в любой деятельности как развертывающемся процессе всегда возникают новые обстоятельства и эмердженции; деятельность всегда есть развертывающийся процесс приспособления и переприспособления, и в этом процессе, происходящем в настоящем, Я присутствует как «I», как нетождественная фаза Я, как становление другим. Диалектическая связь «I» и «me» как фаз Я-процесса осуществляется в живой деятельности как связь прошлого опыта с текущим (настоящим), перетекающая в будущее. В литературе о Миде социальность обычно связывают с той стороной Я, которую Мид называет «me», однако это не совсем так. Социальность свойственна самой диалектике «me» и «I»: если первая из этих фаз соотносится с устойчивым структурированием образующих общество взаимодействий, или социальной организацией, то вторая — с приспособлением к меняющимся условиям, с социальным изменением, т. е. социальной дезорганизацией и реорганизацией. Подобно тому как Я изначально социально как таковое, и рефлексивное мышление, становящееся возможным благодаря объективации Я и способности соотносить его в опыте с другими объектами, обладает как таковое сущностно социальным характером. Эта социальность — обратим еще раз на это внимание — осуществляется в настоящем, в развертывающейся деятельности и является конститутивной для организации этой деятельности.
Организацию рефлексивно опосредованной деятельности (поведения, conduct) Мид противопоставил уотсоновской модели простого реагирования на стимулы, описывающей поведение дочеловеческих живых форм. В первом приближении, это противопоставление можно охарактеризовать как замену схемы «стимул — реакция» («S — R») схемой «стимул — интерпретация — реакция» («S — I — R»)
