Философия логического атомизма - [45]

, который я беру не в целях спора, но поскольку он поднимает в точности те вопросы, которые должны быть подняты. Но прежде всего я попытаюсь установить свою собственную точку зрения, не вдаваясь в дискуссию [58]. Определённые противоречия — из которых самым простым и самым старым является противоречие критянина Эпименида, сказавшего, что все критяне лжецы, и которое может быть сведено к человеку, говорящему: «Я лгу» убедили меня после пяти лет, по свящённых в основном одному этому вопросу, что решение технически невозможно без доктрины типов. В своей технической форме эта доктрина устанавливает просто то, что слово или символ могут образовывать часть осмысленной пропозиции, и в этом смысле иметь значение, не становясь причиной бессмыслицы, без того чтобы их всегда можно было подставить на место другого слова или символа в ту же самую или другую пропозицию. Установленная таким способом, эта доктрина может показаться трюизмом. Выражение «Брут убил Цезаря» осмысленно, но выражение «Убил убил Цезаря» — бессмыслица, так что мы не можем заменить «Брут» на «убил», хотя оба слова имеют значение. Это явно соответствует здравому смыслу, но, к сожалению, почти вся философия заключается в попытке забыть его. Например, следующие слова по самой своей сути грешат против этого: атрибут, отношение, комплекс, факт, истина, ложь, не, лжец, всезнание. Чтобы придать значение этим словам, мы должны сделать обходной маневр с помощью слов или символов и различных способов, которыми они могут обозначать; и даже тогда мы обычно приходим не к одному значению, но к бесконечному ряду различных значений. Все слова, как мы видели, относятся к одному и тому же логическому типу; следовательно, когда значения двух слов относятся к различным типам, отношения двух слов к тому, что они обозначают, также относятся к различным типам. Слова для атрибутов и слова для отношений относятся к одному и тому же типу, следовательно, мы можем осмысленно сказать: «Слова для атрибутов и слова для отношений имеют различное использование». Но мы не можем осмысленно сказать: «Атрибуты не являются отношениями». Согласно нашему определению типов, поскольку отношения являются отношениями, форма слов «Атрибуты являются отношениями» будет не ложной, но бессмысленной, и форма слов «Атрибуты не являются отношениями» должна быть сходным образом не истинной, но бессмысленной. Однако высказывание «Слова для атрибутов не являются словами для отношений» является осмысленным и истинным. Теперь мы можем заняться вопросом о внутренних и внешних отношениях, помня, что обычная формулировка с обеих сторон не совместима с учением о типах. Я начну с попыток установить доктрину внешних отношений. Бесполезно говорить: «Члены независимы от своих отношений», поскольку «независимы» — это слово, которое ничего не обозначает. О двух событиях можно говорить как о причинно независимых, когда каузальная цепь не ведёт от одного к другому; последнее случается в специальной теории относительности, когда разделение между событиями пространственноподобно. Очевидно, этот смысл «независимости» не подходит. Если, сказав: «Члены независимы от своих отношений», мы подразумеваем: «Два члена, имеющих данное отношение, были бы одинаковыми, если бы они его не имели», это очевидно ложно; поскольку, будучи тем, что они есть, они обладают отношением, и стало быть, всё то, что не обладает этим отношением, является другим. Если мы имеем в виду — как нам предлагают противники внешних отношений — что отношение является третьим членом, который входит между двумя другими членами и каким-то образом застёгивает их, это очевидно абсурдно, ибо в этом случае отношение перестаёт быть отношением, а то, что на самом деле относительно, — это пристёгивание отношения к членам. Понятие отношения как третьего члена, находящегося между двумя другими, грешит против учения о типах и его должно сторониться с предельной заботой. Что же тогда мы можем подразумевать под учением о внешних отношениях? Прежде всего то, что реляционная пропозиция в общем формально не является логически эквивалентной одной или более субъектно-предикатным пропозициям. Установим последнее более точно: Если задана реляционная пропозициональная функция «xRy», то в общем это не тот случай, когда мы в состоянии найти предикаты а, Р, у такие, что для всех значений х и у xRy эквивалентно ха, у/), (ху)у (та(r) (^-У) обозначают целостность, состоящую из х и у) или какому-то одному или двум из них. Это, и только это, я хочу утверждать, когда отстаиваю учение о внешних отношениях; и ясно, это по крайней мере часть того, что отрицает м-р Брэдли, когда отстаивает учение о внутренних отношениях.

Вместо «единства» или «комплексы», я предпочитаю говорить «факты». Должно быть понято, что слово «факт» не может осмысленно входить в какой-либо позиции в предложение, в которое может осмысленно входить слово «простое»; факт не может встречаться там, где может встречаться простое. Мы не должны говорить: «Факты не являются простыми». Мы можем сказать: «Если должна сохраняться осмысленность, символ для факта не должен заменяться символом для простого, или vice versa»