Философия - [57]
Марксисты стали понимать сущность как исходные формы бытия, которые приводят к более конкретным, многообразным явлениям. При таком понимании сущностью любых капиталистических реалий оказываются товарные отношения, сущностью социально-политических отношений являются производственные отношения, сущностью любых макроявлений выступают микроявления и т. д. В результате проблема соотношения сущности и явления была трансформирована в проблему соотношения различных частей целого в процессе его развития. Такая трансформация не во всем удовлетворительна, ибо фундаментальная проблема соотношения общего и единичного остается неразрешенной. А между тем при рассмотрении любых процессов, в том числе и товарного производства, используют преставление об общем и его соотношении с единичным. Макроявления возникают в результате микровзаимодействия, это верно. Но к пониманию этого мы приходим в результате опоры на законы физики.
Нео- и постпозитивисты (Рассел, Поппер, Куайн и др.) в русле номиналистической традиции стали вообще отрицать правомерность учения о сущности, которое часто называют эссенциализмом. Резкие формы отрицания учения о сущности сводятся к утверждениям: общее не существует, следовательно, сущность как общее также не существует; к тому же вопрос "Почему?" не правомерен, его следует заменить вопросом "Как?". Мы изучаем, как происходят явления, а не почему именно случается то-то и то-то. Перед нами феноменологизм (учение о мире феноменов, явлений, того, что дано человеку в его чувственно-эмпирической жизни). Феноменологизм сталкивается со значительными трудностями в понимании законов науки, фактически фиксирующих общее как сущность. В этой ситуации отрицание общего не убедительно, о чем пишут многие современные философы.
В экзистенциализме категория сущности вытеснена категорией существования. Реальность сущности либо вообще отрицается, либо ее проблематику относят к сфере науки, которая, де, в принципе не способна постичь существование человека. Между тем развитие экзистенциалистских представлений выявило одно весьма любопытное обстоятельство. В своих книгах экзистенциалисты (Хайдеггер, Сартр) начинают с рассмотрения экзистенциалов (бытие, время, ничто), которые объясняют другие экзистенциалы. Экзистенциализм фактически тоже пользуется категориями, но не в понятийной, научной форме. Переход от проблематики сущности к проблематике существования не снял вопрос о сущности, он и в рамках экзистенциализма сохраняет свою актуальность.
Отметим еще раз, что категории философии не сводятся к научным понятиям. Если мы часто ссылаемся на научные данные, то лишь постольку, поскольку в некоторых случаях это позволяет что-то более или менее убедительно обосновать. Например, ктото отрицает общее, а в науке оно получает свое выражение; есть возможность сослаться на данные науки для выяснения истины.
Итак, сущность есть общее, которое взаимосвязано с единичным (явлением). Сущность не вызывает к жизни явление, она содержится в нем изначально. Но почему в философствовании столь эффективно движение от сущности к явлению? Надо полагать, это определяется состоянием, определенностью мира философии. Тот, кто оперирует не просто явлением, но его сущностью, движется к успеху, теоретическому или практическому, куда более быстро, чем его оппонент.
Закон. Закон есть прежде всего связь общего с общим. В мире явлений закону могут соответствовать необходимые и случайные, повторяющиеся и неповторяющиеся, существенные и несущественные явления. Вспомните, например, законы метафизики — им сопутствуют случайные явления. Что касается неповторимых явлений, то они также охватываются законами.
Если реальность общего, а следовательно, и сущности отрицается, то тем самым отрицается и реальность закона как связи общего с общим. В таком случае говорят об эмпирических законах, под которыми понимают связи явлений, установленные эмпирическим образом.
Между тем широко используются в науке теоретические законы, в культурологии — связи между категориями культуры, в философии — связи между философскими категориями. Во всех этих случаях закон выступает как связь общего с общим.
Мир законов не столь изменчив, как мир явлений, — это замечено давно, вместе с тем законы не являются и царством спокойствия. Не все законы равнозначны друг другу. Наиболее значимые законы называются принципами. Умение пользоваться принципами считается вершиной философской деятельности. Сфера правомерности закона обычно не охватывает собой весь универсум. Различают философские, общенаучные (математические, кибернетические и др.) и частнонаучные (физические, химические, социологические) законы. Развитию явлений соответствует развитие законов.
Разделенность и единство мира. Часть и целое. Элемент и система. Давно замечено, что все существующее раздроблено на фрагменты, которые связаны друг с другом и образуют единство. Речь идет о факте фундаментальном: его нельзя вывести из других фактов. С разделенностью мы встречаемся повсюду: пограничные линии проходят между общим и единичным, сущностью и явлением, природным и социальным. П.А. Флоренский считал, что мир трагически прекрасен в своей раздробленности, и вспоминал Платона, согласно которому любовь есть инстинктивное стремление к единству, целостности. Жизнь предполагает разделенность и единство, а также преодоление то первого, то второго.
Излагается история мировой и отечественной философской мысли. Рассматриваются современные типы философствования, проблемы человека и общества, истории, искусства, практики, познания, науки, языка, техники, природы, молодежи, образования. Содержание и структура учебника соответствуют требованиям Государственного образовательного стандарта среднего профессионального образования. Содержит вопросы и задания к каждой главе, методические рекомендации для преподавателей, обширные справочные материалы. Для студентов средних специальных учебных заведений.
«Костёр и рассказ, мистерия и история – это два незаменимых элемента литературы. Но каким образом один элемент, чьё присутствие служит неопровержимым доказательством утраты второго, может свидетельствовать о его отсутствии, развеивать его тень и воспоминание о нём? Там, где есть рассказ, костёр затушен, там, где есть мистерия, не может быть истории…» Вашему вниманию предлагается вышедший в 2014 г. в Италии сборник философских эссе. В издании собраны произведения итальянского писателя Джорджо Агамбена в русском переводе. Эти тексты кроме эссе «Что такое акт творения?» ранее не издавались. «Пасха в Египте» воспроизводит текст выступления на семинаре по переписке между Ингеборг Бахман и Паулем Целаном «Давай найдём слова.
Во времена испытаний интеллектуалы, как и все люди, оказываются перед трудным выбором. В XX веке многие из них — кто-то по оппортунистическим и карьеристским соображениям, кто-то вследствие преступных заблуждений — перешли в лагерь фашистов или коммунистов. Соблазнам несвободы противостояли немногие. Было ли в них что-то, чего недоставало другим? Делая этот вопрос исходным пунктом своего исследования, Ральф Дарендорф создает портрет целого поколения интеллектуалов. На страницах его книги появляются Карл Поппер, Исайя Берлин, Р. Арон и Н. Боббио, Х. Арендт, Т. В. Адорно и Д. Оруэлл, а также далеко не похожие на них М. Хайдеггер, Э. Юнгер, Ж.-П. Сартр, М. Шпербер, А. Кёстлер и другие.
В новой книге автор Н. Мальцев, исследуя своими оригинальными духовно-логическими методами сотворение и эволюцию жизни и человека, приходит к выводу, что мировое зло является неизбежным и неустранимым спутником земного человечества и движущей силой исторического процесса. Кто стоит за этой разрушающей силой? Чего желают и к чему стремятся силы мирового зла? Автор убедительно доказывает, что мировое зло стремится произвести отбор и расчеловечить как можно больше людей, чтобы с их помощью разрушить старый мир, создав единую глобальную империю неограниченной свободы, ведущей к дегенерации и гибели всего человечества.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.