Филорнит - [3]

потому что — не узнаны

53

ибо они являлись в ином обличии,

в виде небесных птах,

и влетали в дома их

и всем видом своим и посвистом

извещали, что это они,

что они вернулись,

но жёны

и даже матери им не верили

и уверяли их, глядя искоса:

вы — не те,

те — не птицы,

и восклицали: va via,

кричали: fuera, shoo

54

и те улетали и больше не возвращались,

и, поминая их,

говорилось, что пали, мол, смертью довольно доблестных,

но достаточно слаботелых,

или, как выразился летописец,

вельми тщедушных

55

казалось бы, ай да эпитет,

ан нет:

просматривая манускрипт,

венценосный цензор,

коего почитали лучшим стилистом отечества,

сделал на поле помету: стиль

и был столь любезен,

что там же представил свой вариант:

пали смертью изящных

56

хвала вам, ваше величество,

ваше речение,

будучи самых галантных свойств,

преобратило собой всю страницу,

оно осияло её тем же светом,

светом, позвольте заметить, подлинной прециозности,

каковым оживило позже названье музея

57

музея имени вас,

музея,

воздвигнутого в вашей столице по вашему указанию и прожекту,

музея,

в котором стозимья спустя

возникал по утрам созерцатель

и собеседник ваших настенных портретов,

поклонник вашего образа бытия и стиля правления,

мыслил ты, возникая

58

знаток четырёх благородных истин,

и вин,

и табачных изделий,

слегка угловат, эктоморф,

ты прилежный хозяин был пары гнедых,

обретенных зарёю твоей европейскости пылкой,

штиблет из рангуна,

да тройки из мадаполама пиджачной серой,

да пегого,

исполняющего обязанности пальто

архалука из дзауджикау,

а в роли приличного головного убора

муругий был занят берет а ля че

с борнео

59

о, как все они, вероятно,

заждались тебя той весной

в заведении смуглого джентльмена во всём защитном,

старьёвщика

и по совместительству командира целого легиона

стойких гвардии оловянных

60

командовал,

граммофонил марши,

маршировал,

величал себя маршалом,

требовал обращаться к нему по полному имени:

сесе секо нгбенду куку ва за банга,

хотя коллеги и завсегдатаи барахолки

лишь по фамилии звали его фамильярно:

мобуту,

наш славный малый мобуту,

бравый наш старикан

61

заждались, но всё-таки дождались,

и, примерив,

увидел, что шиты как на тебя,

и решил, что приобретешь их

62

то есть буквально обул, надел,

и они облекли лучшим образом,

выглядели вполне элегантно,

шли,

вызывали чувство приязни,

подумалось, что меж вами, у вас

непременно случится гармония,

всё получится

63

и, заплатив, приобрёл их,

ликуя, наполнил ими портплед свой,

отшаркался,

зашагал в направлении местожительства,

и это именно в них

возникал ты с тех пор в музее

64

ты возникал в том музее постольку,

поскольку служил в нём,

или, как сказано, подвизался,

в музее ты подвизался изящных,

не правда ли,

правда,

но не искусств, а существ

65

очень много

хранилось в нём разных засушенных организмов,

скелетов, и чучел, и муляжей,

и кем же ты был там

66

ты был там смотритель,

ты наблюдал за порядком в комнате

с упомянутым выше балконом

и видом на горизонт и предместья

67

ты, если угодно,

являлся дежурным по экспозиции,

что в той комнате находилась,

по экспозиции тех,

которые дышат трахеями и подвержены метаморфозу

68

тех самых,

число чьих отрядов

по некоторым сведениям доходит до сорока,

а видов до двух миллионов

69

и тут,

тут нельзя не отметить,

что представители многих видов

весьма вредоносны,

и с ними ведётся борьба,

но число их всё возрастает,

число же видов полезных, наоборот, сокращается:

подлинный парадокс

70

а обратили ли вы внимание,

до чего по-разному

выглядят собранные здесь особи,

верно, подчас даже слишком,

но потому, что у каждой

тело разделено на голову, грудь и брюшко,

и количество ног у всякой

неукоснительно составляет шесть,

и почти любая располагает крыльями,

все они суть одноклассники

71

sic, дежурным по классу беспозвоночных

типа членистоногих ты подвизался,

смотрителем комнаты насекомых

ты был там

72

и что примечательно:

что смотритель той комнаты был ты по долгу службы,

когда же вышагивал на балкон

и садился на табурет балконного отдохновения,

и подолгу глядел сквозь фрагменты полупрозрачного витража,

то тогда совершенно непринуждённо

смотрителем также в пространство ты становился

73

которое виделось разноцветным, радужным,

но нередко

простором сплошных утрат да печалей мнилось

74

и все они

в виде тревожных, трепетных в нём пребывали птиц,

и если ты привязался к нему, как к брату по бесконечному ныне,

по вечному тут ли, здесь,

то что же в том удивительного

75

так взгляни же,

сколь многое в данной точке

сбылось, и совпало, и перепуталось:

той порой как европа,

покачивая на стыках излишками дряблых щёк,

катилась обратно, в acme,

и в курзалах и парках

опять заиграли вальсы и в рокамболь,

твои лучшие чувства,

включая чувство изящного,

ярче делались и острей,

и пернатые всё милей тебе,

всё заветнее становились

76

какое приятное превращение:

если на первых музейных порах

птицелюб ты пока ещё несерьёзный,

то несколько позже — почти серьёзный,

после чего — серьёзный в известной мере,

дальше — довольно, довольно-таки,

затем — вполне и неоспоримо,

и вот перед нами уж птицелюб совершенный, полный,

и пристальный, разумеется, птицезрец

77

что же до отношений с пространством,

то, мысля его хоть немного приветить, ободрить,

ты время от времени то воздушный

в уме ему посылал поцелуй,

то воображаемую адресовал улыбку,