Филипп - [12]
Крови ихъ обагрять не соглашаясь…
Пусть видитъ міръ – я ухожу отсюда…
А жаждущіе крови остаются;
Надѣюсь на одно я только небо,
На небѣ только – правда торжествуетъ…
Но нѣтъ, неправъ я, не на небѣ только,
И на землѣ она извѣстна, – если
Я взоры обращу свои кругомъ,
То вижу ясно: правда здѣсь извѣстна
Вполнѣ и всѣмъ, хоть всѣ объ ней молчатъ…
Молчатъ… Зачѣмъ?.. Затѣмъ, что здѣсь издавна
Считается великимъ преступленьемъ
Вслухъ говорить объ ней и даже… слушать…
Филиппъ
Съ кѣмъ говоришь ты, подданный, такъ дерзко?
Перезъ
Съ отцомъ…
Филиппъ
Но ты навѣрно позабылъ,
Что и король я вмѣстѣ?..
Леонардо
Мудрено ль
Забыть твой санъ, когда отцомъ столь нѣжнымъ,
Являешься въ своемъ ты сокрушеньи…
Но, вспомни благосклонно, ты отецъ
Всѣмъ подданнымъ твоимъ, не только сыну;
Мы всѣ, король, святое имя носимъ
Твоихъ покорныхъ, преданныхъ дѣтей…
Инфантъ одинъ – насъ много, насъ безъ счета…
За что жъ его, виновнаго, прощая,
Бѣдамъ, насъ всѣхъ, невинныхъ, подвергаешь?
Преступенъ онъ, но не преступны мы,
Зачѣмъ же ты стоишь въ недоумѣньи,
Спасти ли одного – на гибель всѣхъ,
Иль всѣхъ спасти… одною принца казнью?
Филиппъ
Какъ мечъ меня терзаетъ каждый звукъ!
Довольно: слушать больше я не въ силахъ,
Пусть соберется вновь Совѣтъ и судитъ
Онъ безъ меня о дѣлѣ; – духовенство
Собрать не позабудьте: въ нихъ заглохли
Земныя страсти! Истина скорѣе
При ихъ посредстѣ выкажется ярко;
Идите-жъ совѣщаться: я стѣсняю
Присутствіемъ своимъ свободу мнѣній,
А можетъ быть и доброта моя
Мѣшаетъ правдѣ высказаться рѣзко!
Сцена V
[10]
Филиппъ ( одинъ )
Измѣной, мятежемъ я окружонъ!..
Какъ былъ Перезъ и дерзокъ, и свободенъ,
Неужели проникъ въ мою онъ душу?
Нѣтъ, это не возможно! – но какой
Въ немъ смѣлый духъ живетъ – какія чувства,
Какой языкъ и грубый, и свободный…
Какъ могъ сь душой подобной онъ родиться
Въ странѣ, подвластной королю Филиппу?
Какъ могъ я чувствъ его не знать такъ долго?
И какъ еще онъ живъ до этѣхъ поръ!
Актъ IV
Сцена I
Донъ-Карлосъ ( одинъ )
Потемки, сумракъ… [11] какъ вы кстати въ этомъ
Безумномъ царствѣ ужаса и мрака;
Здѣсь свѣтъ дневной – нелѣпость; только сумракъ
Приноситъ отдыхъ для души печальной!
Я ночи радъ, не потому, чтобъ горе
Съ отходомъ дня во мнѣ ослабѣвало,
Но потому, что я по крайней мѣрѣ,
Всѣхъ этихъ лицъ, всѣхъ этихъ жалкихъ гадовъ,
Мнѣ душу возмущающихъ – не вижу!
Придти сюда велѣла мнѣ Эльвира,
Она одна желаетъ королевѣ
Добра и счастья, – что-то передать
Она хотѣла мнѣ отъ королевы?
Что за безмолвье, что за тишина,
Какъ крѣпокъ сонъ предателей, тирановъ;
И преступленье видно спать умѣетъ
Невиннымъ сномъ младенца… я одинъ
Способность сна покойнаго утратилъ,
За то, что не преступенъ, а несчастливъ…
Но для чего ропщу я?.. мнѣ-ль отрады
Безсонница душевной не приноситъ?..
Припоминать прекрасный черты,
Ласкать въ мечтахъ знакомый сердцу образъ
Въ сіяньи красоты невыразимой —
О, сколько въ этомъ обаянья!.. Я ль
Еще несчастливъ здѣсь, – на этомъ мѣстѣ,
Гдѣ такъ недавно видѣлся я съ нею?
Гдѣ слухъ мой нѣжилъ звукъ ея рѣчей,
И каждое гдѣ слово Изабеллы
И жизнію, и смертію мнѣ было!
Да, съ этѣхъ поръ, какъ видѣлся я съ ней,
Я сталъ, какъ будто, менѣе несчастливъ,
Хотя, быть можетъ, болѣе виновенъ…
Зачѣмъ въ груди моей родился страхъ
И, вмѣстѣ съ тѣмъ, какой-то ужасъ тайный?..
Неужели такъ скоро наказанье
Идетъ всегда за увлеченьемъ?.. если
Преступенъ сталъ я тѣмъ, что ей открылъ
Свою всю душу… но не могъ молчать я,
Слова мои лились непроизвольно,
Любовь меня душила…
Что за шумъ
Поднялся?.. не Эльвира ли?.. нѣтъ люди
Идутъ сюда толпой вооруженной…
Огни и говоръ! Что все это значитъ?
Предатели! Убійцы!..
Боже мой,
Отецъ! Филиппъ въ главѣ людей идущихъ!..
Сцена II
Донъ-Карлосъ, Филиппъ . [12]
Филиппъ
Одинъ въ потьмахъ, съ оружіемъ, въ часъ ночи
Что дѣлаешь ты, дерзкій, въ этомъ мѣстѣ?
Куда идешь неровною походкой?
Скажи?.. отвѣть…
Донъ-Карлосъ
Что отвѣчать могу я?
Схватился я за шпагу инстинктивно,
Когда толпу идущую увидѣлъ,
Но падаетъ она изъ рукъ моихъ
При видѣ васъ… Король, не на меня ли
Идете вы? Но для чего такъ много
Вы взяли слугъ съ собой? – и безъ того
Я въ вашей власти полной… что могло
Служить предлогомъ для такого дѣла?
Въ чемъ заподозрить вы меня могли?
Какихъ вы недостойныхъ оправданій
На подозрѣнья жалкія – хотите?
Филиппъ
Отвѣтъ прямой, ты, дерзостью отваги
Безумно отклоняешь; – въ преступленьи —
Пріемъ не новый! но зачѣмъ притомъ
Лукаво прикрываешь ты почтеньемъ
Души своей коварную жестокость?
Къ чему тебѣ послужатъ извиненья?
Дай бѣшенству – потокомъ словъ свободныхъ
Исходъ скорѣй, излей душевный ядъ
Со всѣмъ безстыдствомъ и открой намъ прямо
Весь дерзкій планъ, какъ чистый и святой.
Одинъ такой языкъ тебя достоинъ,
Мы знаемъ маску гордости твоей.
Донъ-Карлосъ
Что я открыть, въ чемъ признаваться долженъ?
Не знаю я; могу сказать одно:
Обиды – изтязаній мнѣ страшнѣе.
Казни меня, преступникомъ считая…
Ты знаешь, справедливымъ всѣ сочтутъ,
Все, что Филиппъ захочетъ…
Филиппъ
О, позоръ!
Какъ наглости въ немъ много въ эти лѣта!
Какъ изучилъ искуство онъ притворства:
Застигнутый на дѣлѣ королемъ,
На преступленьи пойманный – онъ даже
Въ лицѣ не измѣняется…
Донъ-Карлосъ
Въ твоемъ
Родился королевствѣ я, въ дворцѣ
Твоемъ воспитанъ – кто же удивляться,
Безстыдство или наглость видя – станетъ!