Филант - [7]

Он обещал новое гнездо, пропитание и безопасность её детям.

— НУЖНО СПЕШИТЬ, РОДЫ СОВСЕМ СКОРО.

— ИНТЕРЕСНО, НА ТОМ ОСТРОВЕ ВОДИТСЯ ТАКАЯ ЗЕЛЁНАЯ, НЕЖИВАЯ ЕДА?

* * *

Сейчас. Где-то по пути к Зеркальному озеру.

— Как там наши младшие на острове ведут себя, не позабыли ли всё, чему учились? — задумался вслух Борзя, грызя увесистую кость лося. — А то вернёмся домой, а они всех иммунных пожрали и весь коровник за раз вырезали.

— Вот и будет естественный отбор, кто законы нарушал, сразу в расход пущу, а оставшиеся — из них действительно толк выйдет, мусор тупоголовый нам в семье не нужен, — фыркнул Разбой.

— Микроб, ты будешь есть, или уже нет? Я доем? — спросил Борзя, алчно косясь на не дочиста обглоданные кости.

— Ешь, пылесос.

— Кто это такой?

— Не знаю, просто в голове всплыло. Смешное прозвище. Наверно, так называют таких как ты, которые жрут без меры и всё подряд.

— А я на остров хочу. — Моня положил голову на передние лапы и грустно посмотрел вдаль. — Тут очень…, - мутант задумался, не зная, как выразить свои мысли. — Там хорошо, а тут мне не нравится, — в итоге закончил он, так и не найдя нужных слов.

— Мне тоже, — сказал Микроб. — Тамары не хватает. Старшие сказали, что нашего дома больше нет и Тамары с Кепом тоже нет. Микроб, ты же у нас самый умный? Вот скажи, почему, когда я об этом думаю, вот тут больно. — Моня показал на свою грудь.

— Не знаю. У меня тоже так.

— И у нас, — подтвердили Борзя с Разбоем, переглянувшись.

— Наверно, это заразно, — ответил Микроб.

— Обратно твои эти слова, из прошлого. Почему я почти ничего не вспоминаю? — спросил Борзя, подгребая к себе лапой остатки копытного.

— Потому, что жрёшь много и у тебя мышцы растут быстрее, чем мозг, — пошутил Микроб.

— Зато я уже на элитника похож, а ты всё как топтун-недомерок, — фыркнул соплями Борзя и, мотнув головой, стряхивая остатки, вцепился зубами в недоеденный костяк.

Подкрепившись и немного отдохнув, четвёрка разумных мутантов двинулась дальше, по следу своих старших собратьев, неся дурные вести, переданные Седым и Манчестером.

* * *

Стаб Парадиз-Светлый. Спустя два дня после выезда группы.

Глава стаба Эмбер прибыл в Парадиз на сутки раньше назначенного срока и, судя по всему, его это нисколько не волновало.

Довольно обширный подземный город, ранее именованный просто Бункер-А, несколько лет назад сменил название на более звучное — Эмбер. Благодаря рассказам многих относительно недавних попаданцев о фильме, повествующим о похожем городе. Руководство Бункера даже специально приказало отыскать записи с этим фильмом и, просмотрев, пришло к решению о смене названия.

Граф, так звали лидера подземного города, вышел из бронемашины и неторопливо прошёлся по пустой площади проходного «колодца». На стволе пулемёта сидела большая, жирная ворона. Лидер нацелился на неё своей старинной резной тростью и произнёс:

— Пыф!

Ворона равнодушно посмотрела и лениво отвернулась в другую сторону.

Когда в дверях пропускной появился дежурный, провожающий к ментанту, Граф, пройдя вперёд своей охраны, пренебрежительно, тростью пихнул в грудь бойца, отстраняя его тем самым со своего пути, и прошёл в дверной проём широким уверенным шагом. Охрана, не менее высокомерно двинулась следом, по пути подпихнув плечом парня в сторону.

— Подтверждаю, гость прибыл. — Негромко, но чётко сообщил дежурный по рации, глядя с ненавистью в спину скрывающимся в коридоре наглецам.

* * *

Седой появился в кабинете через пятнадцать минут и, встретившись взглядом с Графом, сухо поприветствовал и спросил:

— Разве наша встреча не на завтра назначена?

— Не люблю ограничения, — небрежно отмахнулся гость от Седого, как от назойливой мухи. — Я нарушил какие-то твои планы своим визитом? — Спросил он с усмешкой. — Ну, прости, если так, — нагло оскалился в противной улыбочке.

— Это элементарная пунктуальность и правила приличного тона.

— Ой, да брось, Седой! Не тебе меня этикету учить, — пафосно бросил наглец, бесцеремонно, по-хозяйски сидевший в кресле главного ментанта, закинув ноги на стол и шаря глазами по полкам с папками.

— Ты, сын крестьянский и пёс комитетский, меня, кость белую, стыдить собрался? — с презрительной ухмылкой гость уставился на хозяина кабинета, при каждом слове тыкая своей тростью в сторону невозмутимого ментанта, смотрящего на происходящее холодным взглядом. — А ни много ли ты о себе возомнил? Я, графом родился и, да будь благословенно это место, им вечно и буду, потому как вечность — это тот отрезок жизненного пути, который мне даден! А ты, как был во служении, так и остался и привычкам своим не изменяешь, даже, когда тебе судьба за шиворот жемчугом насрала! — Обвёл тростью пространство вокруг, указывая на аскетичную обстановку кабинета. — Казарма! — Бросил он напоследок и поднялся из кресла. — Ну-у? Долго ты ещё меня в этом убожестве держать собрался? Идём же!

Седой смерил его спокойным равнодушным взглядом и, пройдя мимо, сел в своё кресло.

— Я остаюсь сидеть, а ты — пошёл вон из моей казармы! — Выплюнул «старый» КГБшник, словно змея ядом, и с безмятежным видом принялся за бумажную работу, показывая своим гостям, что приём окончен.