Фиктивный брак - [35]

– Спасибо, мама. Может, еще все обойдется.

– Хорошо бы, – согласилась Этель. – Но пусть Скотт не стесняется. У нас – одна семья.… Ну, мне нужно спешить.

В другом выпуске не сообщалось ничего нового, кроме того, что Скотт покинул строительный участок. Но Эйлин тщетно ждала звонка. Заверения матери лишь усугубили ее тяжелые подозрения. Те самые, которые не покидали бедную девушку с тех пор, как Скотт втравил ее в злополучный брак. Мрачные мысли, заполняя сознание, вызывали тошнотворные спазмы в желудке. Неужели ей открылась загадка женитьбы Скотта?

Следующие несколько часов Эйлин то бросалась к телеэкрану, то принималась шагать из угла в угол, уподобляясь львице в клетке. Каждый раз, как звонил телефон, она кидалась к аппарату так, будто от него зависела ее жизнь. Но Скотт не объявлялся.

Измученная вконец, она упала на кушетку и задремала. Разбудил ее шум подъехавшей машины.

В комнату вошел Скотт.

– Привет, крошка!

Он наклонился и поцеловал жену, потом хотел погладить кошку. Но та, увернувшись, проскочила под ногами и выбежала из комнаты.

– Дрянное животное! И ты против меня, – устало произнес Скотт. – Ну и денек!

Эйлин пошла искать кошку и вернулась с Камиллой на руках.

– Что происходит? Почему я ничего не знаю? Узнаю новость из радио– и телесообщений, а не от собственного мужа?

– О господи! – криво усмехнулся Скотт. Теплые нотки исчезли. – Стало быть, одной проблемой у меня больше. – Он прошел к бару и налил виски. Эйлин как тень следовала за ним. – Ну да ладно. Ты почему расстроилась? Что я не позвонил?

– И от этого тоже.

– Я пытался, но не застал тебя. А потом было просто некогда. – Он отхлебнул и сморщился. – Я думал, ты поймешь.

– Но почему ты не сказал о предполагаемом банкротстве?

Скотт вздохнул.

– Я сам ничего не знал. Ты думаешь, о таких вещах объявляют заранее? Банкрот бросает бомбу – осколки летят во все стороны. Даже партнеров не всегда ставят в известность. Я знал о некоторых финансовых затруднениях, но не предполагал, что дела так плохи. Надеялся, смогу контролировать ситуацию. – Он залпом осушил стакан.

– Значит, ты предполагал и ничего не сказал?

– Не хотел зря тревожить.

– Понятно, каждый сверчок знай свой шесток! Но я уже не в том возрасте, когда оберегают от трудностей окружающего мира. И ты это знаешь прекрасно. Почему не предупредил?

– Почему, почему…… Мы в викторину играем, что ли?

– Ах, извините! Да как я смею интересоваться благополучием мужа! Я полагала, в нашей семье жена имеет право выражать некоторое участие.

– Я просто не хотел волновать тебя, – миролюбиво похлопал ее по плечу Скотт.

Но Эйлин вздрогнула.

– И только? Или есть другие причины?

– Какие еще причины? Что с тобой? Какие-то смехотворные претензии.…

– Прошу прощения. Наверное, мне лучше заткнуться и перейти к выписыванию чеков!

– Какого черта, что ты хочешь, в конце концов?! – загремел Скотт. Глаза его метали молнии.

– Очевидно, я гожусь лишь на то, чтобы смехотворно жаловаться да платить денежки. Только вот денежки Крэнстонов никак не смехотворные. Так сколько тебе нужно, чтобы спасти «Сплендор»? Убирайся! Я не хочу тебя терпеть – ни в своем доме, ни в своей жизни!

– Ничего подобного. Я остаюсь, – глумливо усмехнулся Скотт. – Расставаться с тобой не входит в мои планы. Ты же сама сказала, мне необходимо поддерживать отношения с твоей семьей, чтобы выпутаться из переплета. А раз ты заключила сделку, изволь соблюдать условия. Думаю, ты не станешь отрицать: я их выполняю.

И он опять вожделенным взглядом начал поедать ее тело.

Какой наглец! Развлекаясь с ней в постели, он еще требует деньги за ее обслуживание!

Эйлин даже щеку закусила, чтобы не расплакаться. Значит, подтвердились ее страхи и сомнения!

– Презренное ничтожество! – прошипела она.

– Ничуть. Я реалист, только и всего. У нас деловое соглашение, и тебе, черт возьми, придется с этим считаться! Сейчас ты мне нужна.

– А когда перестану?..

– Всему свое время, – жестко произнес Скотт. – Я не нуждаюсь в особой женской преданности. Но мне хватает бракоразводных процессов на работе!

– И ты собираешься остаться, чтобы поправить финансовые дела, а потом все-таки развестись?

– Вот именно.

– Какие еще пожелания?

– Никто не должен знать ни о разговоре, ни о конфликте. Поняла? Никто!

Эйлин глядела на него сузившимися от ненависти глазами. Ей очень хотелось убить его. Нет, она не унизится до истерики, не доставит ему удовольствия!

Эйлин глубоко вздохнула.

– Ну что ж, – холодно ответила она. – Я, конечно, не в силах выкинуть тебя вон и не собираюсь вызывать полицию, чтобы не позорить себя и свою семью. Но больше не рассчитывай на развлечения.

– Посмотрим, – возразил он и направился к ней.

– Что ты делаешь?

– А ты как думаешь?

Она почувствовала запах виски и уловила в его глазах такое же бессильное бешенство, какое испытывала сама. На миг Эйлин показалось, что Скотт хочет ударить ее.

– Будь ты проклята! – выругался он, в то время как его руки с силой притянули ее, а губы безжалостно смяли ее рот.

Эйлин пыталась вырваться, противостоять его страстному натиску. Она не желала быть его любовницей! Но ее яростное сопротивление постепенно уступило его опытным утонченным ласкам. Эйлин презирала себя за слабость, обратившуюся в жгучее желание. Он отнес ее в спальню. И вновь, не помня себя, она вскрикивала от страсти, молила о более изощренных ласках и ощущениях, вновь возносясь выше и выше по головокружительной любовной спирали.… И вот уже ее тело выгнулось дугой в последнем, оглушительном и освободительном аккорде!