Фигурек - [47]
В конце особенно темного и мрачного коридора, еще более темного и мрачного, чем все предыдущие, вижу дверь. Конский Хвост открывает ее, приглашает меня войти и закрывает за мной, сам оставшись снаружи.
А внутри, прямо напротив меня, — Большой Совет. Штук десять черных костюмов сидят за длинным пустым банкетным столом. Лица у всех мертвенно-бледные. Я уже видел раньше эти лица, но они настолько ничем не примечательны, что не запомнил ни одного — может, еще и потому они были выбраны? Тот, кто сидит в центре, берет слово первым:
— Присядьте, контролер номер три тысячи восемьсот пятьдесят девять, полагаю, вам известно, зачем вы сюда приглашены…
Я повинуюсь и бормочу что-то невразумительное.
— Видите ли, три тысячи восемьсот пятьдесят девять, успехами, которыми Фигурек гордится, мы обязаны именно таким людям, как вы, людям, которые долгое время работают безупречно. Вы не только вошли в элиту Фигурека, вы, три тысячи восемьсот пятьдесят девять, сумели и среди элиты занять весьма достойное место. Вот уже… (он заглянул в папку на столе, сначала мной не замеченную), вот уже в течение почти четырех лет мы полностью удовлетворены тем, как вы исполняете ваши обязанности, и послужной список у вас отличный, и наград вы удостоены, и я вас с этим поздравляю… При этом вы, вероятно, догадываетесь, что мы пригласили вас сюда не только для того, чтобы дать вам послушать панегирики, вы ведь знаете, что это не в нашем стиле… Потому позволю себе взять быка за рога: из-за вас у Фигурека возникла серьезная проблема. С полгода назад один из врачей предупредил нас о том, что есть некоторые основания считать ваше поведение подозрительным. До тех пор ничего особенного не случилось, досье у вас прекрасное, и мы решили пока не ставить вам этого на вид. Но позже, примерно три… (он опять сверился с бумагами) три с небольшим месяца назад, в тот период, когда вам было поручено дело Бувье, начались осложнения, и они день ото дня только усиливались… Не станем преуменьшать ваших заслуг: что касается Бувье, вы, как и всегда, замечательно поработали, встречаясь с вами, старый пьяница успокоился и не представляет больше той опасности, какую нес в себе ранее… Зато теперь опасность исходит от вас самого… Врачи могут называть это как им угодно, они говорят «шизофрения», пусть говорят, это не имеет значения, я-то вам скажу то, что ясно мне: вот уже два месяца, как вы, простите за выражение, свихнулись.
— Послушайте, я за короткое время узнал так много, особенно о…
— Своих родителях, да, я знаю, но ведь когда-нибудь это должно было стать вам известным. Ну и потом — ваши родители, ваши дедушки-бабушки — что это меняет?.. Как бы там ни было, это не причина, три тысячи восемьсот пятьдесят девять, повторяю, это не причина и этого недостаточно, чтобы ставить под угрозу Фигурек. Кроме того, в отчетах медиков говорится, что ваша шизофрения берет истоки задолго до этих открытий. Они полагают, что это распространенное явление среди наиболее одаренных контролеров: вы чересчур освоились в шкуре Обычного Человека и совершенно потеряли голову… Я даже не говорю о капризах, связанных с этой так называемой… (взгляд в папку) Таней, нет-нет, я говорю об истинно скандальных публичных акциях, опасных для будущего Фигуре ка… Вы зашли слишком далеко, и точка. Что-нибудь хотите сказать в свою защиту?
Я сжимаю кулак, выпрямляю средний палец и показываю ему.
Ледяной ветер, черные тучи над головой, плотные, тяжелые, ребенок лет десяти, сидя по-турецки прямо на дорожке, играет с шариками, шарики у него кипарисовые, он старается загнать их в ямку и, кажется, толком не понимает, что в нескольких метрах от него четверо занимаются тем же, что и он, с его дедушкой, интересно, а что эти четверо, у которых веревка легко скользит между пальцами, расскажут вечером своим женам? Люди молчаливы, молчание пугающее, нарушает тишину только ветер, ревущий среди ветвей, фонограмма Апокалипсиса, серый, серая, серое, серые, все серо и все серы, вся гамма серого, грубая, шероховатая зернистая поверхность раздражает глаз и мешает смотреть, черная шляпка слетает с головы старой дамы и летит, довольно высокий человек метрах в пяти позади старой дамы протягивает руку и ловит шляпку, корпус его словно окаменел, только рука вытянута, ничто другое в нем нисколько не шевельнулось, лицо застывшее, маска из фарфора, скаредность жестов, другая старая дама, левее склепа, спокойно спит, на ее коленях — персидская кошка, бледнокожий господин, нацепивший темные очки, что-то пишет в блокноте, облака несутся с сумасшедшей скоростью, четыре пополудни, и практически ничего не видно.
Единственное цветовое пятно — одежда мальчика, неуместно красная, случайная капелька краски, упавшая на холст, когда художник на секунду отвлекся.
Я тихонько покидаю группу и подхожу к нему. Ветер усиливается, но мальчика это явно не тревожит. У него даже волосы лежат неподвижно, зато мои вот-вот оторвутся и улетят, как шляпка старой дамы. Камешки, которыми мальчик играет, двигаются бесшумно, даже не шуршат. Он насыпает холмики и выстраивает их на пути кипарисового шарика: шарику предстоит обогнуть каждый, прежде чем попадет в ямку. Я сажусь на корточки, и наши лица теперь на одном уровне. Мальчик даже и взглядом меня не удостаивает, он продолжает с ученическим прилежанием возводить свои сооружения.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.
Субботним вечером 8 января 1993 года доктор Жан-Клод Роман убил свою жену, наутро застрелил двоих детей 7 и 5 лет и отправился к горячо любимым родителям. После их убийства заехал в Париж, попытался убить любовницу, сорвалось… Вернулся домой, наглотался барбитуратов и поджег дом, но его спасли.Это не пересказ сюжета, а лишь начало истории. Книга написана по материалам реального дела, но повествование выходит далеко за рамки психологического детектива.Эмманюэль Каррер — известный французский писатель, лауреат многих престижных премий.
Маргерит Дюрас (настоящее имя – Маргерит Донадье, 1914–1996) – французская писательница, драматург и кинорежиссер – уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых не только во Франции, но и во всем мире. Главная тема ее творчества – бунт против бесцветности будничной жизни. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества – вот полюса, создающие напряжение в ее прозе». Самые известные произведения Дюрас – сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, моя любовь» и роман «Любовник» – вершина ее творчества, за который писательница удостоена Гонкуровской премии.