Фигурек - [3]

В конце концов, уступив внезапному приступу снисходительности (а может быть — и лени), я решил все-таки отправиться на похороны Констана, правда, заранее уверенный, что ничего хорошего там не увижу и не услышу. Ладно, по крайней мере, если это окажется полный провал, у меня будут научно обоснованные и неопровержимые доказательства того, что Констаны умирают хуже некуда.

И каково же было мое изумление, когда зять Жана-Мари Констана принялся в надгробной речи бичевать покойного, ссылаясь на какую-то темную и запутанную историю о наследстве и затапливаемых землях. Двум здоровенным парням (сыновьям Констана?) пришлось вмешаться, они заставили этого типа замолчать и увели его подальше от группы, которая явилась восхвалять усопшего, а не поносить его. Атмосфера после этой интермедии стала по-настоящему магической, печаль, кажется, удесятерилась, ручьи слез переполнились и превратились в реки. Казалось, каждый из присутствующих молча припоминал трогательные эпизоды, которых, может, и не было, а если и были, то горем явно приукрашивались.

Когда я наблюдал за всем этим потоком эмоций, накрытый ими, как куполом, какой-то человек с другого конца нашей группы вдруг подмигнул мне и — с совершенно идиотской улыбочкой — потихоньку показал большой палец. Кругленький такой человечек на коротких ножках, ну очень жизнерадостный на вид…

Откуда я знаю этого типа? Нет, не могу сказать откуда, но тем не менее убежден, что и раньше встречался с ним.

7

— Так как твоя пьеса-то — продвигается?

— Потихоньку-полегоньку продвигается… Нужно еще многое довести до ума, но постепенно вещь начинает обретать форму…

Мать положила мне на тарелку бедрышко мертвой курицы, брату — второе. Мой брат всегда говорил, что кривая самоубийств резко пойдет вниз с того дня, когда генетика позволит разводить кур с тремя ногами, и что нет детской травмы тяжелее, чем травма ребенка (обычно это старший), которому постоянно достается крылышко или вообще кусочек белого мяса, тогда как двое других едят ножки. В нашей семье такой проблемы не было и нет: нас только двое. И у нас с братом поэтому статистически шансов покончить жизнь самоубийством куда меньше. Во всяком случае — по причине травмы, полученной из-за белого мяса убитой курицы.

— А знаешь, ведь театр, это…

…отлично, прекрасно, но не там же ты будешь получать стабильную зарплату, правда, ты же знаешь, как в таком ремесле много званых и как мало избранных, ты знаешь, сколько народу пришло туда, исполнившись самых радужных надежд, а потом они…

— …так ничего и не добились!

Брат хмыкает, вгрызаясь в бедрышко, такие минуты вздорной болтовни, когда нудно повторяется одно и то же, возвращают нас к поре беззаботного детства (в то время как предполагается, что приведенная выше тирада должна меня образумить, если не заставить убояться). Затем наступает черед сравнений.

— Если бы ты продолжал учиться, ты мог бы получить нормальную работу и писал бы свои пьесы в свободное время. Вот посмотри на Тео, он ведь…

8

…всегда сдавал любые экзамены с потрясающей легкостью. Он двигался по дороге школьного обучения так, словно двери перед ним, одна за другой, распахивались сами. Увидев, что он, едва четырехлетний, уже умеет читать и писать, родители поняли, что в дальнейшем все пойдет как по маслу, и смогли с этого дня сосредоточить внимание на предмете своих истинных тревог: на мне.

Я старше брата на год, так что не я, а он появился на свет случайно. (Кому же неизвестно: если между двумя детьми разница всего в год или даже меньше, — появление на свет младшего иначе как случайностью не объяснишь.) Стало быть, вполне закономерно, что он оказался куда талантливей меня: надо же было чем-то компенсировать вечное чувство вины, которое могло бы извести его при малейшей неудаче. Даже не при неудаче — просто, если бы ему случилось быть слегка не в форме.

Только явный злопыхатель, не покривив душой, мог бы сказать, будто у моего брата что-то не ладится. Мало того, что у него выдающиеся интеллектуальные данные, он еще и сует свой огурец (уточню мимоходом: непомерный) в любое существо, к какому мне нет доступа даже в самых разнузданных эротических видениях. Сказать, что генетика несправедлив) распределила между нами свои резервы, было бы эвфемизмом из самых легковесных.

Различия между братом и мной фотограф определил бы так: позитив и негатив.

Ну а теперь, высказав все это, признаюсь, что даже совсем чуточку рассердиться на него мне было бы затруднительно. Возможно, он единственный, с кем у меня отношения лишены всякой фальши. Отношения между нами совершенно здоровые, в высшей степени чистые, и именно брат — мой лучший друг в семье, пусть мы и видимся всего несколько часов в неделю у родителей. Он уже три года живет с Анной, девушкой настолько же скромной, насколько и светлой, — и связь эта крепче некуда. И вот вам еще одна замечательная, никуда не исчезающая возможность сравнить меня с братом: я — закоренелый холостяк, и это всех беспокоит. Родители уже отчаялись увидеть меня когда-нибудь с посудомоечной машиной или кредитом на недвижимость.

Вопросы, не касающиеся справки о заработной плате или утробы моей законной жены, никогда не станут для них ничем, кроме…