Фидель и религия. Беседы с фреем Бетто - [43]

Мы еще до победы революции, в Сьерра-Маэстра, когда были зародышем государства, заранее подготовили уголовные законы, чтобы покарать военные преступления. Это было даже не как в Нюрнберге, потому что в Нюрнберге не было ранее принятых законов, чтобы судить военных преступников. Союзные державы договорились и устроили суд. Я не скажу, что их приговоры были несправедливыми, думаю, что осужденные, безусловно, заслуживали меры наказания. Но юридически форма, в которой это было сделано, была несколько неправильная, потому что существует юридический принцип, что законы должны предшествовать преступлению. Повторяю, мы, обладая юридическим мышлением, намного раньше, еще в Сьерра-Маэстра, издали законы для наказания военных преступников. Когда побеждает революция, суды страны принимают эти законы как действующие, подтвержденные победившей революцией, и, опираясь на эти законы, на судебных заседаниях судили многих военных преступников, которые не смогли скрыться и были сурово наказаны. Некоторые – приговорены к высшей мере, а другие – к тюремному заключению.

Так вот, это уже вызвало первые кампании против Кубы за рубежом, особенно в Соединенных Штатах, которые очень скоро убедились, что пришло иное правительство, не очень послушное, и подняли яростные кампании против революции. Но это еще не создало для нас проблем внутри Кубы, ни с классом богатых, ни с церковью. Наоборот, мы могли бы сказать, что все слои населения – в то время также проводились опросы – были согласны с этими двумя законами: с конфискацией состояний, нажитых нечестными путями после 10 марта, и с примерным наказанием тех, кто пытал и совершал военные преступления.

Затем были изданы некоторые законы экономического плана, как закон о снижении электрических тарифов, сокращенных почти вполовину – давнее требование народа, который всегда протестовал против ненавистных и несправедливых цен на электричество. Были также отменены другие меры и законы Батисты, приносившие прибыли транснациональным компаниям, например, телефонной. Это уже начало создавать определенные конфликты с иностранными компаниями, действовавшими в нашей стране. Затем снижается квартирная плата; это был социальный и экономический закон большой важности. Вся квартирная плата снизилась почти на пятьдесят процентов. Этот закон был встречен с огромным одобрением миллионами людей. Затем он был преобразован в другой, в силу которого те же самые люди, внося квартирную плату, могли позже приобрести жилье в свою собственность: то был первый закон о городской реформе.

Вместе с этими законами была принята другая серия мер: запрещались увольнения с работы, вновь принимались на работу те, кто был уволен во время тирании, - элементарные меры, направленные на восстановление справедливости; на пляжах начали строить сооружения для занятия спортом и для развлечений; все пляжи и общественные места были открыты для всего населения. Словом, с самых первых дней отеняются, ликвидируются дискриминационные меры против населения в клубах, на пляжах. Многие из лучших пляжей страны были частными; во многие отели, бары, развлекательные центры запрещалось заходить неграм. С победой революции все это было отменено.

В иных местах все было не так просто, например, в некоторых парках Кубы, скажем, в Санта-Кларе, существовал обычай, когда белые ходили по одной аллее, а негры – по другой. Отдельные товарищи незамедлительно приняли меры против этого. Мы порекомендовали им быть благоразумными, подчеркнули, что такие меры нельзя вводить силой и что по большей части они должны быть результатом убеждения, то есть не перемешивать людей в парках насильно, ведь предрассудки действительно существовали, они были порождены буржуазным обществом, а также возникли под влиянием Соединенных Штатов, которые перенесли эти предрассудки сюда; их нельзя было уничтожить за один день.

Недопустимые привилегии начали исчезать. С того момента, когда перестают существовать клубы только для белых и пляжи только для белых, это уже затрагивает прежние привилегии, хотя все такое не делалось в резкой форме; ты не можешь применять категорических мер в таких ситуациях, ибо они могут не решить, а только обострить проблему; надо сопровождать законные постановления разъяснениями, убеждениями, политической работой, поскольку затрагиваются предрассудки, укоренившиеся достаточно прочно.

Я сам был удивлен, увидев, насколько глубокими были в нашей стране расовые предрассудки. Сразу же начались первые клеветнические кампании: дескать, революция собирается переженить белых и негров, дескать, мы будем произвольно перемешивать их. Всякие подобные клеветнические кампании. Мне пришлось не раз выступать по телевидению с разъяснениями, я говорил, что ложь, что это клевета, что мы уважаем свободу каждого человека, объявлял о решениях, которые считал уместными в этой области, что вот чего мы не допустим, так это несправедливости – дискриминации при приеме на работу, в школах, в промышленности, в местах отдыха; я должен был объяснять и убеждать, потому сомнения, привилегированные слои в определенной степени начали чувствовать, что революция затрагивает их интересы.