Фиаско - [47]

— Тот, кто пытался убить меня, не из местных уголовников.

Она задумчиво покачивала головой, пока официант расставлял шампанское и черную икру.

— Платит выигравший, — сказала она и попросила подать счет.

Официант объяснил, что все прислано в знак признательности, и, наполнив бокалы шампанским, положил в карман двадцать долларов, которые Скотто подвинула ему в качестве чаевых.

— Да, кстати, — небрежно спросила она, когда официант ушел, — вы когда-нибудь слышали фамилию Рабино? Майкл Рабино?

— Да нет, что-то не припоминаю. Звучит вроде как итальянская фамилия.

Она улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Она звучит как Рабиноу, — и продиктовала по буквам. — А происходит от Рабиновича. Дело было много лет назад, тогда он одно время работал на Мейера Лански.

— Лански? Не тот ли, что был в числе заправил рэкета на Кубе?

— Тот самый и единственный заправила. Рабинович уже готовился стать главарем рэкетиров, но Кастро, так сказать, не допустил его до престола. Он и болтался на Кубе как мелкая сошка, пока Лански не загремел. Тогда он воспрянул, сменил фамилию на Рабиноу и открыл собственное дело. Провернул все лучшим образом: теперь владеет сетью гостиниц в Лас-Вегасе, Атлантик-Сити, Рено, на озере Тахо…

— Что-то подсказывает мне, что он мог бы обучать кое-чему и людей Баркина.

— А мне что-то подсказывает, что он их уже обучает.

— Почему вы так считаете?

Скотто рассмеялась и сделала изрядный глоток шампанского, затем наклонила пустой бокал в сторону большого стола:

— А потому, что сидит он вон за тем столом.

Чуть обернувшись, я увидел группу западных бизнесменов — опознать их было нетрудно по сильно накрахмаленным рубашкам и сшитым на заказ костюмам. Они подобострастно внимали элегантному, с орлиным профилем мужчине лет шестидесяти с небольшим, который больше слушал, чем говорил, а отвечал повелительным кивком головы — либо да, либо нет. Очки без оправы удачно сочетались у него с легкой сединой, аккуратным пробором, густой загар придавал ему вид удачливого банкира, занимающегося инвестициями.

— Это тот тип, с вашим цветом лица и с моим орлиным носом?

— Он самый.

— У меня такое чувство, будто я уже видел его здесь раньше. — И я обвел рукой местное тропическое великолепие Карибского бассейна.

— Наверное, тут он вспоминает давно минувшие денечки.

— Или снова воссоздает их, — заметила она с некоторым подозрением в голосе.

— Так вы и за ним наблюдаете?

— Да, конечно, — подтвердила агент Скотто. Затем посмотрела прямо мне в глаза, довольно улыбнулась и добавила: — Агенты СБФинП наблюдают одновременно за многими людьми.

16

Когда мы вышли из клуба «Парадиз», уже стемнело, а температура опустилась намного ниже нуля. В такой вечер было бы неплохо, чтобы она затрахала меня вусмерть, согревая гладким чувственным телом мои озябшие телеса. Но с ее стороны никаких намеков не наблюдалось, а я поползновений не выказывал.

Наоборот, пожелав на прощание всяческих удач и, с саркастической улыбкой, пригласив навестить ее в Нью-Йорке, если соберусь приехать к брату в Лонг-Бич, она остановила такси и покатила — со своим выигрышем и едким юмором — к себе, в посольство США.

Я затопал к ближайшей станции метро, задаваясь вопросом, а не следит ли СБФинП и за мной, а потом переключился на другое: что может ждать меня дома? Вчера я был зол, подавлен и пьян в стельку, не говоря уже о том, что меня застукали с голой бабой. Наемный убийца сам убит, торгаши наградами быстро узнают, что он отправился на тот свет. Но теперь-то я, по крайней мере, знаю, что они не заказывали убийство, черт бы их всех побрал. Однако успокаиваться нельзя: тот, кто его заказывал, вряд ли остановится перед тем, чтобы прикончить меня. Нет и еще раз нет. Домой возвращаться никак нельзя. Там далеко небезопасно, да еще эта Людмила! Я же совсем забыл про нее.

Разыскав телефон-автомат, я набрал свой номер — трубку никто не снимает. А может, ей надоело похмеляться и она ушла к себе? Уверен, так и было. Где она живет, я понятия не имел, и теперь не узнаешь, а не ждет ли меня в квартире другой убийца? К тому же у нее можно было бы пожить некоторое время. Теперь любое место безопаснее, чем моя квартира. Даже у Веры и то лучше. Я понимал, на что нарываюсь, но все равно позвонил ей на работу.

— Алло. Это я.

— Я занята, Николай, — сухо ответила она.

— У меня неприятности. Нужно где-то отсидеться.

— Послушай-ка, я уже испила свою чашу до дна. А ты даже спасибо не сказал. Проси помощи у своих баб.

— Да не мои они бабы. Подожди, дай мне объяснить все. Я…

— Я уже сказала, Николай. Между нами все кончено.

В трубке что-то щелкнуло и затихло.

— Вера! Вера, слышишь меня? — закричал я в трубку и, прислонившись к стенке, почувствовал жалость к самому себе. Затем осторожно повесил ее, сжал кулаки в карманах куртки и поплелся в темноту.

Бесцельно брел я по улицам огромного города, замерзший, усталый, голодный, мечтая хоть о номере в гостинице. За временем я не следил, очнулся вдруг перед домом, где живет Юрий. Света в его окнах не было. Видно, он еще не пришел с работы. Поднимаясь на третий этаж, я все сильнее ощущал запах вареной капусты, от чего внутри меня все выворачивалось. Присев на подоконник, я стал поджидать его. Несколько часов прошло, когда наконец-то послышались на лестнице его тяжелые шаркающие шаги.