Фея реки Ло - [12]

Все, кто сердцем добры,

Будут здравствовать долго-предолго,

Потому что о людях

Неустанно пекутся они!

О совершенном человеке

Он знает верные пути

И что они таят,

Как подозрений избежать

И что приносит вред;

Под сливой шапку поправлять

Опасно, говорят,

А туфли - на чужой бахче, -

Не оберешься бед;

Свояченице лишних слов

Не скажет младший брат,

С почтеньем внемлет молодой

Тому, кто стар и сед.

Трое благородных

Пусть другие нас венчают славой,

Мы свой долг не забываем в час любой:

На могиле Циньского Му-гуна

Три сановника покончили с собой.

Жил Му-гун - их счастье было общим,

Умер - общей связаны судьбой.

Кто сказал: идти легко в могилу?!

Думать же о ней труднее во сто крат, -

Утирают слезы и вздыхают,

В небо устремив прощальный взгляд,

На могиле Циньского Му-гуна

Скорбный совершается обряд.

Кто уйдет - тот больше не вернется,

Мрак ночной без срока, без конца.

Иволга кричит, кричит от боли,

И в тоске сжимаются сердца.

x x x

Для Чао

Мир был нехорош,

И Сюю

Мир казался вздорным.

А вот купец

Всего за грош

Любому

Перережет горло.

Пиршество

Был приветлив наследник

И полон к гостям вниманья, -

На пиру человека

Не найти выносливей принца,

Светлой ночью с друзьями

На прогулке опять в Сиюане, -

Балдахины колясок -

Как летящих птиц вереница.

Одинокие звезды

С небосвода на землю глядели,

Блеск ночного светила

Заливал их, щедрый и чудный,

Длинный склон покрывали

Осенние орхидеи,

Нежных лотосов листья

Прильнули к воде изумрудной.

Серебристые рыбы

Беззаботно резвились в играх,

И чудесные птицы

Щебетали на верхних ветках;

И колеса волшебным

Подхвачены были вихрем,

И коляски покорны

Дуновению долгого ветра.

Одного я желаю:

Чтоб в сиянии чистого света

Все осенние ночи

Походили бы только на эту.

В походе

Рождение царства -

Отца торжество.

В далеких походах

Мы были вдвоем.

Роса или иней -

Ему ничего,

В пути умывался

Холодным дождем,

Всегда неразлучен

С копьем и мечом,

А панцирь и латы -

Одежда его.

Петушиный бой

Печальный хозяин

К любым развлечениям глух,

Наскучила музыка,

Больше не радует слух.

В безделье так тяжко

Душе пребывать и уму, -

Веселые гости

Приходят на помощь ему.

На длинных циновках

Расселись, довольные, в ряд

И в зале просторном

На бой петушиный глядят.

Петух разъяренный

Сражается с лютым врагом,

Их пух невесомый

Летает-летает кругом.

И бешеной кровью

Глаза у бойцов налиты,

Взъерошены перья,

Торчком у обоих хвосты.

Взмахнули крылами,

И ветер пронесся струей,

И клювами в битве

Истерзаны тот и другой.

Вонзаются шпоры

Измученной жертве в бока,

Победные крики

Летят далеко в облака.

И крыльями машет,

Геройски взлетая, петух,

Покамест отваги

Огонь еще в нем не потух.

Он требует жира

На рваные раны свои,

Чтоб выдержать с честью

Любые другие бои.

Когда запряжены коляски...

Прекрасный зал

Ликует и поет,

Наследник рад,

Вино с гостями пьет.

Уже хмельны

Изрядно гости все,

Во флигеле

Играют чжэн и сэ.

Но пир

Еще продлится до зари.

Вот слуги

Появляются в дверях,

Они зажгли

Повсюду фонари,

И гости пьют

При ярких фонарях.

Mop

В двадцать втором году под девизом Цзяньань

свирепствовал мор.

Горе в каждой семье, мертвецы лежат,

в каждом доме рыданье и скорбь:

смерть внутри, закрыты ворота,

там не стало целого рода.

Говорят, будто мор духи творят.

Но от мора погиб лишь тот,

кто жевал гороховую ботву,

грубой тканью свою прикрывал наготу

да в хижине нищей жил.

А из тех, кто жил в высоких дворцах,

обильную пищу имел,

одет был в шубы на соболях,

на двойных циновках спал, -

из этих редко кто умирал.

Вспыхнул мор потому, что исчезло вдруг

равновесие света и тьмы

и сместились во времени холод и зной, -

вот и вспыхнул мор на земле.

А темный люд на своих воротах

вывешивает таблички, чтобы духов прогнать, -

не смешно ли это?

Примечания

С. 27. Белый скакун. - Вин и Ю-часть территории нынешних провинций Хэбэй, Шаньси и Шэньси.

Как возвращенье примет ее. - То есть если воин умрет, душа его вернется на родину, и потому смерть ему не страшна.

С. 31. Стихи о славной столице. - Башня Пинлао - построена за Западными воротами Лояна во времена ханьского императора Мин-ди (58 г. н. э.).

"Цзю" - старинный футбол. "Мячом" для играющих служил клубок, сделанный из шерсти.

"Жан" - древние городки. Брусок, заостренный с одной стороны, втыкали в землю и с расстояния тридцати-сорока шагов сбивали его другим бруском.

С. 36. Вздохи. - ...навеки распростилось с корнем. - Поэт имеет в виду своего отца Цао Цао, который умер в 220 г.

...рядом с корнем душу успокою... - То есть умру и в загробном мире встречусь с отцом.

С. 39. Встретил у ворот путника. - Юэ и У - древние княжества на территории нынешних провинций Цзянсу и Чжэцзян.

Цинь - древнее княжество. В древности говорили: "От Ху до Юэ", "От Цинь до Юэ", подразумевая под этими названиями не конкретные места, а просто далекие расстояния. Здесь - аналогичный случай.

С. 43. Креветка и угорь. - Пять священных гор - Тайшань, Хуашань, Хошань, Хэшань, Суншань.

С. 45. Провожаю братьев Ин. - Бэйман - гора северо-западнее Лояна; называется также Маншань или Бэйшань.

Хэян - уезд на территории нынешней провинции Хэнань.

С. 49. Дикий гусь. - Дикий гусь - символ письма.