Ферзи - [4]

«Спокойно, дорогая, держим себя в руках, — не переставая, повторяла про себя девушка, упрямо игнорируя всплывающие в памяти заклятья. — Помни про смертную казнь для некромантов. Помни про смертную казнь».

Неприглядная правда её метаний заключалась в том, что девушка до дрожи хотела разделаться с грязной, паразитирующей тварью, посмевшей обратиться к потомственной ратишанке, да ещё в такой непочтительной форме. Острый, хотя и не лишённый многоногих обитателей ум уже выстраивал десятки запрещённых заклятий, преобразованных из обычных тенеглядских заклинаний и формул. Частичное расширение — позволяет разорвать тело посредством нарушения ауры. Усмирение — глубокий летаргический сон с постепенным отмиранием души. Выветривание — действие по…

Блондинка жалостливо взглянула в неосвещённое окно ступницы, где в небольшом зале ожидания скопилось десятка два сонных и озлобленных горожан, не особо желающих ждать свою ступу на пронизывающем ветру. Девушка же, напротив, не жаждала влиться в их хмурый коллектив, чтобы досиживать оставшееся время в душном, пропитанном запахами пота, пива и солёных блинцов общественном гробу. Большие скопления простого народа, отличающиеся высоким уровнем альтернативной культуры, всегда действовали на неё удручающе, но в данном случае, наверняка, помогли бы справиться с подступающим раздражением и раздраконенной паранойей. Чародейка уже мысленно подготовила себя к походу в реалии малобюджетных транспортных служб.

— Яританна Чаронит!! — возмущённо гаркнули над самым ухом, отчего несчастная жертва чужих голосовых связок невольно подпрыгнула. — Какого рожна, я тебя спрашиваю, ты торчишь здесь, когда я жду тебя там!?!

Голос Алеандр Валент, хоть никогда и не отличался выдающейся силой, мог при особых стараниях звучать резче пожарной сигналки, и травница этим беззастенчиво пользовалась. Сейчас маленькая травница язвительно кривила губы в подобии улыбки и воинственно поблёскивала глазами из-под густой чёлки. Выглядеть грозной у неё никогда особенно не получалось, отчасти из-за невысокого роста и субтильной фигурки, отчасти из-за слишком мягких и невыразительных черт лица, но в основном из-за покладистого, не склонного к длительным конфликтам характера. Хоть Алеандр и умудрялась ворчать на всё вокруг, по пять раз на дню кидаться в перебранки и с упрямством вола игнорировать чужие советы, к серьёзному противостоянию или потасовкам склонности всё же не имела, ограничиваясь глубокой обидой или предусмотрительным игнорированием.

— А ты в «там» к кассе подходила? — не убоявшись травницкого гнева, Танка плотнее запахнула полы шарпана. — Там было миленькое такое объявление, что все телепортационные линии перекрыты в связи с какой-то аварией под Завельем.

— Так надо было меня там и подождать!

— Я там двадцать минут ждала! Тебе стало бы легче, найди ты околевшую меня под перевалочным пунктом?

— Вместо этого ты предпочла околеть под ступницей! Поздравляю!

Если Валент и можно было назвать ранней пташкой, то этим несчастным пернатым была убившаяся об дуб сова, считающая себя птеродактилем. Во всяком случае, на мир она смотрела так же добро и ласково. На пробегающих мимо мышей не набрасывалась и то хорошо, потому что в хмуром настроении тихая и кроткая Эл запросто могла вспомнить о почётном звании Травителя года.

— Зато я уже купила билеты и вычла стоимость твоего из того долга за стоимость провианта, так что разницу отдам уже на месте, аки мне это окружение очень не нравится, — примирительно улыбнулась духовник, не желая продолжать конфликт.

— Угум, окружение явно не ахти, — согласно кивнула травница, недовольно покосившись на ползущего в сторону рощи угробьца.

Замечание по поводу денег было благополучно опущено, ибо экстренные утренние сборы как-то не предусматривали таких мелочей, как оговорённый заранее паёк, деньги для подстраховки, листы для конспектов и прочие малозначительные для травницы детали. Её вчера куда больше волновало недоделанное панно из сухофруктов для их маленькой семейной гостиной, транслируемый по шару заграничный сериал о шпионке-Бетси, стенания Маниры по новому поставщику тканей и неудобные парадные туфли. Эл даже не стала идти переворачивать сушащиеся на чердаке травы, сославшись на приступ депрессивной меланхолии. Признать подвигом стоило уже то, что девушка нашла в себе моральные силы подняться в такую рань и прилететь в Смиргород. Не без пинка заботливого родителя, конечно, но уже что-то.

Сверху раздался скрежет приёмного артефакта и неприятные скрипы, будто усиливающий звук механизм пытался откашляться от голубиного помёта, сотрясая при этом всю крышу. Сквозь треск и шипение прорвался профессионально-гнусавый голос позёвывающего диспетчера:

— Ступа, следующая до…

Куда следует ступа, услышать подмастерьям второй ступени было не суждено. Небольшая, но очень настойчивая толпа, едва не снеся с петель двери ступницы, ринулась на штурм старенького лётсредства, словно грешники к неохраняемому выходу из пекла. Впереди общепризнанным авангардом неслись почётные, разумеется, глубоко больные и немощные старушки, волокущие на себе настоящие баулы с продуктами, сельхозинвентарём и прочим хламом. Изредка вперёд них пыталась прорваться тройка амбалистых трудяг с натянутыми на макушки шапками, которые держались только за уши и отсутствие интеллекта. Основа и надежда страны, как любил повторять в публичных выступлениях Светлый князь, с переменным успехом уворачивалась от бабкиных сумок и беспрестанно матюгалась. За ними с упорством таранного орудия неслись женщины такого же рабочего класса и соответственного словарного запаса. Многие из них волокли за руку разновозрастных отпрысков, полусонных, но умудряющихся даже в таком состоянии капризничать и хулиганить. Несколько мужчин постарше, прокуренных, сонных и тоже не особенно любезных, бежали следом, готовые при возможности отбиться силой, но просто не успевающие столкнуться с более расторопными конкурентами. Завершал погоню пьяноватый старичок самого затрапезного вида, никак не желающий переходить в надлежащее состояние угробьца, поэтому, оставаясь по факту человеком, не слишком отличался от валявшегося под ступницей существа.