Ферсман - [79]
Через год после выхода книги он вернулся к ней и, готовясь к очередному докладу в Академии наук, снова перечел эту главу.
«Мои фантазии, — писал он под поражающим впечатлением реальности, — оказались сейчас действительностью, только выросли в несколько раз все цифры и скромные предположения о будущем размахе строительства, о запасах апатитовых пород, оказались превзойденными новыми работами. Осторожно и боязливо подходили мы к возможности строить там, на месте, саму промышленность…»
Ферсман называл в своих первых книгах о Хибинах три силы, которые должны объединиться в этом новом полярном центре промышленности: сырье, разведанное геологами, энергия горных рек и труд человека.
Объединила их коммунистическая организованность, сила несравненных преимуществ социалистического хозяйства.
Хибинская эпопея — нельзя назвать иначе большевистский штурм природных твердынь этого неприютного края — и активное участие в ней Ферсмана явились переломным этапом в жизни ученого. Величественная идея социалистического строительства, с воплощением которой он так непосредственно, так творчески соприкоснулся, с этого времени захватила его целиком. И прежде вся его научная деятельность объективно помогала созиданию новых форм жизни.
Сейчас она получила новый могучий внутренний и внешний толчок.
Научные позиции ученого, его воззрения в области его специальности определяются всем направлением его мыслей во всей их широте.
Напряженные будни медленно перестраивающейся Академии наук, казалось, должны были поглощать все силы Ферсмана и все его время. Но его — вице-президента Академии, секретаря геолого-географического отделения, одного из непосредственных руководителей Совета по изучению производительных сил СССР[63], организатора новых филиалов и баз — неудержимо тянуло в Хибины. Ферсман бывал там каждые два-три месяца, и зимой, в тридцатиградусный мороз, и в середине июня, когда еще громоздятся снежные сугробы, но уже тронулись бурные реки и просыпаются почки, наконец, осенью с ее непогодами, мглистыми туманами и свирепыми ветрами…
И после каждого очередного возвращения он не узнавал родных мест.
За недели прокладывались новые автомобильные дороги, вырастали новые дома.
Станция Белая была перенесена несколько в сторону и переименована в Апатиты. На станции Апатиты все еще было на колесах: лавки, склады, почтовое отделение. На запасных путях стояли товарные вагоны-дома. На веревках между ними с жестяным стуком мотались по ветру побелевшие от частых стирок гимнастерки. «Вокзал» — пассажирский вагон, перегороженный надвое: в одной половине — начальник и кассир, в другой — вповалку спят разморенные теплом рязанские, сибирские, ленинградские — завтрашние хибиногорские — горняки, плотники, каменотесы. Сначала на разработках апатитов работали сотни рабочих, потом — тысячи, наконец — десятки тысяч. Несколько раз Ленинградский обком партии посылал сюда отряды проверенных коммунистов. На призыв хибиногорцев откликнулись горняки Донбасса и строители Турксиба. Испытанные шахтеры и путейцы ехали R Хибины передавать свой опыт новичкам.
Железнодорожная ветка, тянувшаяся от станций «Апатиты», стала врезаться в горы. Да эта и не ветка была уже, а целая железная дорога с радостной сутолокой поездов. По ней в горы шли маршруты со стандартными домами, лесными материалами, машинами, оборудованием, возвращались груженные темными глыбами апатита, с направлением в Мурманск, Одессу, Константиновку, Нижний Новгород…
Бывало и так.
Приходит телеграмма из Хибин. — надо немедленно ехать. Но в горной секции ленинградского «Дома инженера и техника» должна состояться лекция Ферсмана… Ничего, выручит Щербаков:
Разговор по телефону:
— Дмитрий, прочитай за меня лекцию. Мне приходится срочно уезжать. Когда уезжаю? Сейчас. Когда лекция? Через час. Говоришь, не успеешь подготовиться? Пустяки! Мы с тобой в Средней Азии к этой лекции несколько лет готовились. Диапозитивы уже там. Ну, что же, договорились? Великолепно! Привет!
Ну, как тут отказать старому другу!: И: Щербаков действительно выручает.
Щербаков появляется на кафедре, когда в зале уже темно. На экране проходят одна за другой сцены путешествий — таких знакомых, таких памятных… Дмитрий Иванович рассказывает, воспоминания бегут живой чередой.
Лекция кончается, вспыхивает свет. И Щербаков слышит из зала удивленный возглас:
— Батюшки, как же он похудел!
— Кто?
— Да Ферсман же!
Впопыхах никто не успел предупредить слушателей о замене лектора [64].
А в это время скорый поезд уже несет Ферсмана на Север.
Далеко позади Петрозаводск. В утреннем тумане исчезают постройки станции Полярный круг. Справа и слева от дороги расплываются озера и болота. Если глядеть из окна вагона на карельскую землю, видны только тундры, пустоши, редкие сосенки, безлюдность озер. Еще недавно можно было думать: далекая окраина, Север… Но это только так кажется. Эта страна шагнула не только в XX век, она шагнула в новую эпоху.
С каждым приездом наблюдая непрерывно происходящие перемены, Ферсман совершал настоящее путешествие в четвертое измерение, путешествие во времени.
Здесь ему уже не приходилось отдыхать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Николаевич Прянишников — русский агрохимик, биохимик и физиолог растений. Академик Академии наук СССР, ВАСХНИЛ и Французской академии наук, Герой Социалистического труда, основатель и директор Научного института по удобрениям (с 1948 года ВНИИ удобрений и агропочвоведения им. Д. Н. Прянишникова), член Госплана СССР и Комитета по химизации народного хозяйства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».