Ферсман - [110]

Если погашаются фиолетовые, отчасти синие и еще больше зеленые тона, мы видим предмет оранжево-красным. Если наибольшее поглощение происходит где-либо в середине нашего видимого спектра, тогда достаточно небольшого перемещения линий этого поглощения, чтобы предмет вместо красного казался зеленым[95] и т. д. и т. п.

Чем менее упорядочен кристалл, тем шире будет охватывать полоса поглощения не только наиболее химически активные волны с большим числом колебаний, с большей энергией, находящиеся в фиолетовом конце спектра, но и синие и зеленые. В этом случае дополнительный спектр будет темнее, общее количество проходящего света уменьшаться, дополнительные цвета будут перемещаться вниз, окраска понижаться, углубляться, краснеть, темнеть и чернеть. И вот на пути от прозрачного кристалла мы приближаемся к крайнему пределу поглощения, к металлическому телу. Часть лучей отражается от него, а часть безвозвратно «погибает» в сложном электронном хаосе металла.

Ферсман с тревогой отмечал, что всем этим очень реальным картинам природы начинает противопоставлять себя «полумистическая мысль современных теоретиков волновой механики».

Все это не так, говорят они, нет никаких материальных частиц, никаких искажений, перемещений в кристаллических решетках, никаких окрасок.

«У греческого философа Демокрита атомы не имели своих качеств, цвета, вкуса. Они только заполняли пространство, — это были законы чистой геометрии и только. Современная физика пошла дальше: атомы потеряли в ней и свою геометрию, атом есть только символ, дифференциальное уравнение и только!.. Эксперимент незаконно приписывает ему и цвет, и масштаб, и тепло. Вещества нет, есть только математическое выражение… Так рисует современный теоретик физики В. Гейзенберг свои представления об атоме», — пишет Ферсман.

Легкая ирония в изложении взглядов идеалиста сменяется твердыми словами утверждения собственного «кредо» ученого-материалиста:

«Но не будем итти по этому пути; отказ от физически реального вещества заводит самого Гейзенберга в целый ряд противоречий. Для нас существует атом. Для нас электрон есть, может быть, не точка, но все же определенное облако. Для нас энергия неотделима от материи, как материя — от энергии и объема шаров; цвет, вкус есть объективно воспринимаемые явления, которые мы, может быть, представляем себе весьма грубо, схематично, может быть, даже неверно, но за которыми стоит конкретный, реальный мир, а не просто отвлеченное математическое уравнение».

Истинная наука всегда материалистична. Ее верные выводы всегда диалектичны, независимо от того, сознает или не сознает это исследователь. Но полный ее расцвет приходит тогда, когда это стихийное постижение действительной сущности явлений природы становится сознательным.

Ферсман достигал этой высоты.

«Новые геохимические идеи, — писал он, развивая те мысли, которые мы подчеркивали раньше, — есть лишь способ диалектического мышления. Это способ химического осмысливания природы, претворения застывших форм в динамические формы, изучения природы как сложной системы равновесия тех электромагнитных клубков, которые мы называем атомами. Нужно пытаться разгадать природу этих систем и их сочетаний и этим путем найти законы геохимии, из которых вытекает целый ряд крупнейших законов развития промышленности и хозяйства».

XVII. В ДРУЖНОЙ СОВЕТСКОЙ НАУЧНОЙ СЕМЬЕ

Если день смерк,

если звук смолк,

Все ж бегут вверх

соки сосновых смол.

Н. Асеев, «Прощальная песня»

В 1939 году праздновалось десятилетие города Кировска, бывшего Хибиногорска. Эту дату Ферсман отметил окончанием большого научного труда «Полезные ископаемые Кольского полуострова». Эта работа не только подводила итог славных побед «хибинского племени», но и заключала в себе попытку предугадать развитие научных проблем Севера на предстоящее десятилетие.

«Сейчас, в исторические дни десятилетия г. Кировска, — писал Ферсман, — Хибинское строительство празднует завершение своей многолетней работы, начатой во мраке полярной ночи, среди недоверия, в обстановке собственного незнания, постепенно рассеивавшегося под влиянием фактов. На этом прошлом десятилетии молодое поколение строителей может спокойно учиться и на ошибках, и на достижениях, гордясь последними, избегая первых. Только в условиях союза науки и труда, вне узких границ частной собственности и капиталистических противоречий, могло вырасти полярное горнохимическое объединение, единственное в мире по размаху и темпам строительства, единственное по форме своего развития, единственное по своей цели служения не единицам, а всему коллективу обновленной страны, как часть великой социалистической стройки!..

И не боязнь затруднений, а их предвидение, не затушевывание трудностей, а их заострение, не откладывание неудавшихся задач, а упорное доведение их до конца, — вот что должно быть положено в основу нового строительства. Так осуществляются вещие слова С. М. Кирова: «…Нет такого места на земле, которое нельзя было бы поставить на службу социализму…»

В 1942 году результат многолетних трудов и исканий был увенчан достойной наградой: работа А. Е. Ферсмана «Полезные ископаемые Кольского полуострова» была отмечена Сталинской премией первой степени. Эту огромную радость Ферсман встретил, будучи уже тяжело больным.