Феномен зверя - [53]

— Ч-что вы собираетесь делать?…  — от страха всё внутри сжалось в тугой комок, а холод от стола, на котором она лежала, проникал прямо в сердце.

— Что ж, думаю, ты имеешь право знать. — В поле её зрения появился Горард в белом халате, медицинской шапочке и в белых перчатках на руках, что в данный момент держали наготове шприц. — Я не зря изучаю столько времени оборотней и их сущности. Дело в том, что раньше я знать не знал о них. До тех самых пор, пока мой сын вдруг не влюбился в девушку. — Говоря это, он подошёл к напряжённой Эмили и, перетянув жгутом одну руку, взял из вены несколько кубиков крови.

— А девушка эта оказалась оборотнем. И по иронии судьбы тоже влюбилась в моего сына. — Кровь перетекла в колбочку, и всё это поместилось на штатив. — Влюбилась и решила рассказать ему о себе. Представляешь, она обернулась прямо перед опешившим двадцатилетним парнем! Он чуть с ума не сошёл от такого зрелища, но…  — в колбу с кровью Эмили капнули несколько голубых капель, от которых та зашипела и вспенилась, вызвав довольный хмык, — … ничего никому не сказал. Решил, что нужно сперва достать доказательства того, что он не сумасшедший. И он достал. Запись с оборотом девчушки до сих пор хранится в моей личной коллекции. Шуму тогда было много, пока кто-то умный не сказал, что это обычные компьютерные спецэффекты. И за это мой сын был растерзан матерью той малолетней с…  самки.

Мощный удар по столу, от чего звякнули расположенные на нём стеклянные приборы, заставил Эмили дёрнуться, вызывая в теле очередное неприятное покалывание.

— Я десять лет выслеживал виновных в смерти сына. Десять лет желал отомстить. И практически исполнил своё желание, но тут вмешалась ты. — Он резко обернулся к замершей девушке, окидывая нечитаемым взглядом. — Вот зачем ты пошла в тот переулок? Зачем вытащила артефакт, который я разрабатывал пять лет?

Эмили не понимала, о чём в данный момент говорил этот сумасшедший. И он, видя её реакцию, пояснил:

— Тот кинжал, что ты вытащила из своего любовника. Это моя разработка. Я пять лет изготавливал его и испытывал. Ездил по затерянным городам и храмам, искал книги и знания для того, чтобы сотворить такое. Пять лет поисков, изучения чёрной магии и создание этого кинжала, к которому ни один оборотень не может прикоснуться! Помимо лунной травы есть специальный сплав, с добавлением измельчённого адуляра — лунного камня, который тоже обладает очень интересными особенностями влияния именно на этих существ. Кинжал не убивает оборотня, а всего лишь обездвиживает, замедляет регенерацию и не даёт обернуться. Да-да, будущий альфа нужен был мне живым. Но из-за твоего вмешательства, он от меня ушёл. Но это ничего. Ведь благодаря тебе же, он вновь попадёт ко мне в руки.

С этими словами мужчина с торжественным видом показал колбу с кровью Эмили, которая всё ещё пенилась и бурлила, лопаясь кровавыми пузырьками.

— Я очень долго шёл к этому. Столько неудачных попыток и я, наконец-то, нашёл…  Нашёл ген зверя. И это не какая-то там мифическая сущность, которую приписывают оборотням. Нет. Это нечто большее. Изменения на клеточном уровне, модификация ДНК и полное перестроение организма под воздействием определённых факторов-раздражителей. Всё это делает оборотня…  оборотнем! Сила, скорость, выносливость, регенерация! Все жизненные показатели увеличиваются в многократном размере. Кому ж не захочется испытать всё это на себе?

Эмили ужаснулась подобным мыслям этого ненормального учёного, но сказать ничего не могла. Только со всё нарастающей паникой следила за колбой в руке Горарда и мечтала о том, чтобы та разбилась вдребезги.

— Конечно мне пришлось повозиться с тем, чтобы извлечь и сохранить этот ген, а в последствии проводить опыты с его подселением к обычным людям. Не скрою, было много неудачных экспериментов, но они того стоили. Стоили вот этого результата, — он приподнял чуть выше колбу, — так называемая «сущность» оборотня, отделённая от тела и смешанная с кровью своего будущего носителя. Идеальное сочетание для подселения в чужой живой организм. Я назвал это: «феномен зверя». Единственная проблема в том, что после того как «сущность» приживётся — у тебя будет три дня, чтобы её пробудить.

— Т-три дня? — просипела Эмили, которой от последних слов стал дурно и захотелось заорать, но сил не было даже на это. Страх буквально парализовал.

— Ну, формально: неделю и три дня. Первые семь дней твой организм будет перестраиваться под новые условия существования. И если ты справишься и выживешь, то…  — заверил сумасшедший учёный, набирая пенящуюся кровь из колбочки обратно в шприц, — всё будет хорошо.

Все это было произнесено будничным тоном, словно ничего страшного сейчас не происходило. И никто ни над кем не собирался экспериментировать.

— Это будет больно, — «честно» предупредил мужчина, подходя к Эмили.

И это были последние слова, которые услышала Эмили, прежде чем по венам пустили раскалённую лаву, а по телу — словно электрический ток. Всего одно мгновение было перед тем, как её поглотила агония.

Болела каждая клеточка тела, каждый сустав выворачивался наизнанку, кости ломались и срастались вновь, а кровь бурлила и кипела — точно так же, как это было в колбе.