Феномен Фулканелли. Тайна алхимика XX века - [3]

Алхимии невозможно научиться только по книгам. Подлинный личный опыт и интуитивные качества также играют огромную роль, а если ищущий достаточно удачлив, или, лучше сказать, должным образом подготовлен, явление Учителя непременно осветит его путь. (Как гласит общеизвестное алхимическое изречение: «Когда ученик готов, Учитель не замедлит явиться».) Кроме того, глубокое и искреннее осознание повсеместного присутствия в природе Господа или Вселенского Разума, а также ощущение единства всего сущего, несомненно, способствуют открытию врат в надмирное.

Что касается сложнейшей задачи передать высший опыт подобного рода непосвящённым, то недавно мне удалось найти очень хорошую аналогию в показанном по каналу ВВС документальном фильме под названием «Долгие поиски». В нём буддийский учитель рассказывал ведущему, Рональду Эйру, что головастика невозможно научить быть лягушкой. Научиться этому он может, только став ею. И даже осознав принципиальную невозможность передачи мистического опыта человеку постороннему, читатель всё равно повторит вопрос Байрона: «Кто объяснит нам твои объяснения?».[9] На протяжении всей истории мистицизма, немалую роль в развитии которого сыграла алхимия, волны логики и рационализма бессильно бились о скалы интуиции и озарения. «Невозможно доказать факт просветления, следовательно, это самообман», — скажет крайний рационалист. «Доказать вообще ничего невозможно, можно лишь знать, ибо всё скрыто в глубине тебя», — ответит ему Просветлённый.

И всё же из этих двоих, по моему скромному убеждению, мистик находится в куда более выгодном положении. Ибо если он и не в силах объяснить свои прозрения и достижения на духовном пути в словах, понятных непосвящённым, то может, вне всяких сомнений, указать путь, которому ищущий, буде он готов, сможет отдать себя всецело и бесповоротно.

На этом этапе рационалист обращается к своим стандартам, мерам и суждениям, к конечным и ограниченным системам наблюдения и оценки, то есть к позиции, мне думается, ещё более предрасполагающей к догматизму и огульному осуждению, чем у какого-нибудь религиозного фанатика.

Следует отметить, что я вовсе не превозношу скрытность и мистификацию как таковые и не считаю их непременным признаком внутренней мудрости. Под маской истинных Посвящённых, увы, слишком часто скрываются шарлатаны и обманщики.

Тем не менее, нетрудно догадаться, почему человек, скрывший свою подлинную личность под именем Фулканелли во время пребывания в Париже в первые десятилетия XX века, решил поступить именно так. Будучи писателем, я знаю, сколь драгоценна бывает возможность изолировать себя от внешнего мира и целиком отдаться работе. Даже самые незначительные помехи в самой невинной форме — неожиданный телефонный звонок, визит без предупреждения или несвоевременная подача обеда — могут стать причиной для взрыва гнева и отчаяния, ибо, как это нередко кажется в таких обстоятельствах, некие внешние, не имеющие конкретного воплощения силы явственно намерены всемерно препятствовать вашему продвижению по избранному пути.

И насколько же более важной представляется анонимность и скрытость от мира тому, кто следует путём, ведущим к Высшему Просветлению?

Теперь, когда труд его завершён, и никто не видел и не встречал его вот уже около четверти века или даже дольше, если считать свидетельство месье Канселье не заслуживающим доверия, подлинная личность человека, всё это время скрывавшегося за маской Фулканелли, кажется уже не столь важной. Интересоваться ею ныне можно лишь из праздного любопытства или по сугубо научным соображениям, которые руководят, например, историками алхимии, желающими быть точными в своих записях. Что действительно, по моему разумению, важно, так это чтобы всё остальное человечество попыталось понять, в чём на самом деле состоит суть алхимической традиции и её исканий, а также чтобы Адепты Искусства хранили в тайне от недостойных то, как именно они достигли столь высокого уровня знаний и самосознания. И в этом Фулканелли, нельзя не признать, добился значительных успехов.

В том, чтобы дать человеку мыслящему ключи, подобные описаниям слов в кроссворде, нет никакого вреда. Но выдавать окончательные ответы — значит ниспровергать самую цель духовного упражнения. А цель эта — самопросветление. Ни один ищущий не станет достойным, если Святой Грааль поднесут ему на блюдечке в подарочной упаковке с дарственной надписью, снабжённый подробными инструкциями по применению. Всё это он должен постичь самостоятельно.

Чего бы Фулканелли ни достиг впоследствии, свой путь, по всей вероятности, он начал обычным, ничем не примечательным смертным, оказавшимся, как и все мы, лицом к лицу с неизмеримой, казалось бы, глубиной мироздания. И уже тот факт, что он всецело предался своим поискам и, скорее всего, нашёл — по крайней мере, лично для себя — ответы на некоторые жизненно важные вопросы о природе Вселенной и о месте человека в ней, должен послужить достаточным основанием для попытки узнать об этом необыкновенном деятеле всё, что только возможно.

Итак, в этой книге представлено всё, что на уровне фактов или предположений мне удалось понять относительно роли алхимика в истории. Я обнародую эту информацию как ради тех, кто уже знаком в той или иной степени с загадкой Фулканелли, так и ради тех, для кого прикосновение к этой яркой и притягательной личности могло бы стать совершенно новым и увлекательным опытом.